И не было лучше брата

- Добрый вечер, - негромко сказал Симург.

Джалил-муаллим смотрел на него, еще не совсем очнувшись после долгой дремы, пребывая несколько мгновений в состоянии, чрезвычайно редко выпадающем по милости скупой природы на долю человека, когда ни одна мысль не занимает его разума и он какие-то никем не измеренные частицы времени воспринимает окружающий мир, ни о чем не думая и не вспоминая. Джалил-муаллим испытал чувство мягкой умиротворяющей радости оттого, что увидел брата. Она шла к нему от Симурга, почти ощутимо передаваясь через мягкий теплый воздух, через рассеянный свет уличного фонаря, бледными неровными бликами пробивающийся сюда сквозь неподвижную густую листву. Он ощутил радость, и она исторгла из него короткий смех, исходящий как будто из глубины груди.

- Ты так хорошо спал, Ага-дадаш, - сказал Симург, не убирая с его плеча руки, - что я не хотел тебя будить.

- Давно ты пришел? - спросил Джалил-муаллим.

- Только что. Я арбуз принес, ты не вставай, я сейчас его нарежу и принесу.

Они ели сладкий прохладный арбуз, и Джалил-муаллим обдумывал, с чего начать ему серьезный разговор с Симургом. Он вымыл руки и, подождав, пока Симург уберет со стола и выбросит корки, включил свет. Он молча подвел Симурга к пачкам газет, разложенным в углу веранды.

- Откуда это? - спросил Симург, во все глаза глядя на невиданное скопище газет.

- Я, - сказал Джалил-муаллим, - это я объехал киоски и, сгорая от стыда, скупил все номера сегодняшней газеты.

- Зачем? - спросил Симург. - Для чего тебе столько? - И Джалил-муаллим услыхал в его голосе удивление. - Ты вот эту газету купил, с фельетоном, что ли? Вот же есть. Я купил одну.

Симург достал из кармана измятый экземпляр одного из нескольких тысяч себе подобных на полу, не имеющих в своем числе в отличие от самой низкопроцентной лотереи ни одного счастливого номера.

- Неужели мне надо тебе объяснять это? - с горечью сказал Джалил-муаллим. Ему стало обидно оттого, что Симург даже не понял, на что пошел Джалил-муаллим во имя интересов семьи, доброго имени Симурга и своего. - Нам надо поговорить.

Они поговорили. Симург сказал, что у него были большие неприятности и что с работы ему пришлось уйти. Права вернули, но уволить уволили. Он знал, конечно, что участвует в незаконных махинациях, но активного участия в них не принимал, просто выполнял сверхурочные рейсы и держал язык за зубами, платили очень здорово. К суду его привлекать не будут, учли то обстоятельство, что в подложных путевках его руки нет, а также безупречное, прошлое и прекрасные характеристики из армии.

Он сказал, что ни о чем Джалил-муаллиму не рассказывал после того, как стряслась беда, конечно, не потому, что считал брата чужим, а просто не хотел расстраивать его.

- Теперь ты понял, что я был прав, когда просил тебя не идти шофером? Помнишь, как я тебя просил? Сейчас не было бы этого позора!

- Какого позора? Я не украл и никого не убил, ну, попал в неприятность, сказал Симург. - Случилось... С кем не бывает.

- Ты бы обо мне подумал, - сказал Джалил-муаллим. -- О людях, которые знают нашу семью.

- О соседях, что ли? - сказал Симург, и в первый раз в его голосе послышалось раздражение. - Джалил, что ты мне о них сейчас говоришь? Какое мне дело до всех наших знакомых?

Они говорили еще долго, но Джалил-муаллим чувствовал, что Симург слушает его не то что непочтительно или невнимательно, а с каким-то странным выражением на лице, как будто все, что говорит Джалил-муаллим, давно ему известно и кажется не очень интересным. Правда, в конце концов он согласился во всем с братом, согласился и пообещал устроиться на другую работу, не шофером. Но согласился как-то вяло, почти небрежно, думая о чем-то своем.

- Может быть, я тебе могу чем-нибудь помочь? - спросил Джалил-муаллим и сразу же и надолго пожалел, что задал Симургу этот вопрос.

- Ты? - с непередаваемым удивлением спросил Симург. Он поднял голову и внимательно посмотрел на Джалил-муаллима с неуловимой улыбкой, пробежавшей по губам. - А чем ты можешь помочь мне?

- Подумать надо, - после паузы сказал Джалил-муаллим. - Надо подумать. Он не находил слов и потер рукой лоб, пытаясь связать разноцветные пестрые нити мыслей, содранные каждая со своей катушки и разорванные в нескольких местах интонацией, прозвучавшей в голосе Симурга, - Подумать надо. Посоветоваться... .

- Не надо ни с кем советоваться, Джалил, - мягко сказал Симург. - Я же не маленький, сам устроюсь, Ты не беспокойся, все будет хорошо. Ладно? - Он подождал ответа, ко брат лишь молча кивнул. - Я уже кое-что надумал. Выясню как следует и все тебе расскажу на днях. Спокойной ночи.