И не таких гасили

Пока Антонов так ворковал, удивляясь своей сентиментальности, Павлина перестала плакать, потом повсхлипывала немножко и уснула. Иногда она постанывала и даже вскрикивала во сне, но это было терпимо. А вот выдержал бы Антонов, если бы его заставили слушать, как девушка кричит, когда ей калечат пальцы?

Он и сам стал дремать, сидя на полу и уронив голову на согнутые колени, когда в темницу явился охранник с кобурой на поясе. Он пришел с двумя ведрами, одним полным, другим пустым. Забрав ведро, служившее парашей, и то, в котором почти закончилась питьевая вода, он собрался уходить, и тут Антонов его окликнул:

— Эй, парень, денег хочешь? Много.

— Своих хватает, — сказал охранник.

В это можно было бы поверить, если бы он не остановился.

— Три тысячи евро, — усилил нажим Антонов. — Пятисотенными бумажками.

— Гонишь. Тебя обыскали, прежде чем сюда кинуть. Ни хрена у тебя нет. Ни копейки.

Жестом фокусника Антонов развернул перед собой веер из шести бумажек чернильного цвета.

— А это видал?

— Откуда у тебя? — опешил охранник.

— Уметь надо.

На самом деле особого умения не понадобилось. Аккуратно сложенные купюры хранились в широком поясе, вдетом в хлястики джинсов. Это был эн-зэ, припасенный на черный день, и этот день наступил. Чтобы добраться до денег, Антонов открутил язычок пряжки, который в собранном виде представлял собой одновременно миниатюрный стилет и пилку. Этим язычком он вспорол шов, скреплявший кожаные полосы, и достал оттуда шесть хрустящих еврокупюр. При виде их кадык у парня дернулся.

— Что ты за них хочешь? — спросил он, завороженно глядя на деньги.

— Мобильник, — сказал Антонов.

— Не-а. — Охранник покачал головой. — Узнают — убьют.

— Мне напрокат, парень. На три минуты. По штуке за минуту. Столько сам Билл Гейтс не заплатит.

Антонов подмигнул, не подавая виду, как сильно ему нужен этот чертов телефон.

— Две. — Охранник выставил соответствующее число пальцев, сам не ведая того, изобразив пресловутый знак Victory. — Две минуты.

Антонов бы согласился и на одну. Поколебавшись, он кивнул.

Охранник поставил ведра, зачем-то вытер ладони о штаны и сказал:

— Деньги на пол. Сам отойди в угол.

Антонов подчинился. Сграбастав купюры, охранник их пересчитал, пощупал, понюхал и положил на их место мобильный телефон. Попятившись, он вытащил пистолет, направил ствол на Антонова повторил:

— Две минуты. Время пошло.

Голос у него вибрировал от смеси восторга и страха. Но голову он не потерял, сохранял дистанцию, не позволяющую отобрать у него пистолет.

Отбросив мысль попытаться прорваться на свободу без оружия и представления о том, сколько человек охраняет подвал, Антонов схватил телефон. Уже набирая номер для экстренной связи, он услышал тяжелые шаги за дверью, но останавливаться не собирался.

— Отдай! — прошипел побледневший парень, весь затрясшийся со своим пистолетом. — Бросай сюда, скорее!

Сделав успокаивающий жест, Антонов произнес в трубку:

— Говорит Антонов. Срочно соедините со Вторым.

Лось не казался ему человеком умным, но, надо отдать ему должное, мгновенно сориентировался, заглянув в камеру. Сделав два стремительных прыжка, он нанес мощный удар ногой. Ботинок попал Антонову в висок, одновременно выбив телефон из его руки.

— Падла! — заорал он, разбудив Павлину, которая приподнялась на локтях, недоуменно вертя взлохмаченной головой.

Метнувшийся к телефону Антонов был вынужден отдернуть руку, которую чуть не продырявила пуля, выпущенная охранником. В камере запахло горелым порохом, она наполнилась дымом. В коридоре послышался топот бегущих ног.

Лось оглушительно чихнул и уставился на охранника.

— Этот гад на меня напал! — завопил охранник, сделавшись ниже ростом по причине подгибающихся коленей. — Отобрал трубу, Игнат! Я не виноват!

Машинально отметив, что охранник заговорил в рифму, Антонов присел рядом с Павлиной и стал успокаивающе поглаживать ее по плечу.

В камеру заглянул бровастый егерь с зеленым фингалом под глазом. Лось велел ему не вмешиваться и протянул здоровенную ручищу:

— Ствол сюда.

— Не виноват, Игнат, — проблеял охранник, вручая ему пистолет. — Этот гад подскочил, я и опомниться не успел.

— Не виноватая я, он сам ко мне пришел, — прокомментировал обладатель густых бровей.

Лось ничего не сказал. Взялся пальцами за лицо провинившегося охранника и дважды ударил его затылком об стену. Павлина взвизгнула и зажмурилась. Когда Лось подошел к злополучному мобильнику и раздавил его подошвой, охранник еще держался на ногах. Потом упал лицом вниз, и Антонов, повидавший на своем веку немало мертвецов, безмолвно констатировал его смерть.

— Ты поспешил, Игнат, — сказал бровастый, благоразумно держась за порогом. — Надо было сперва проверить трубу. Узнали бы, куда этот хмырь звонил.

— Брысь, — негромко сказал Лось, и бровастого точно ветром сдуло.

— А ведь он прав, — сказал Антонов.