И нет тебя дороже

– Я не шучу, я серьезно. Папаня Гуменюка, когда цены на землю и недвижимость падали, скупал за бесценок участки, а теперь вот распродает. Задорого. На эти деньги виллу в Испании купил.

– А ты откуда знаешь? – изумилась Лиза.

– Антон сам сказал.

– И ты молчал? – с укоризной покачала головой Боцманова. – Не мог на вечере встречи рассказать? Мы бы этого Гуменюка на ящик шампанского раскрутили…

– Так он же только недавно ее купил. Подарок к свадьбе.

– Везет же некоторым, – вздохнула Боцманова. – У этой Лариски и так всего до фига, ресторан у папашки и клуб какой-то. А теперь еще и вилла в Испании. А тут ни жениха, ни виллы…

– Сама виновата, надо было хватать Гуменюка, пока бесхозный был, – усмехнулась Света. – Я всем вам говорила, что он мальчик из очень обеспеченной семьи.

– Сама-то чего не хватала?

– Он не в моем вкусе, – засмеялась Света. – Я же его с детства знаю, в школе вместе учились.

Машкина тоже замуж собиралась, только об этом не распространялась, чтобы не сглазить. Она преподавала в медуниверситете русский для иностранцев, а ее Сергей читал курс лекций по судебной медицине.

– А вы даже на свадьбу не пригласили, – с упреком произнесла Боцманова, обернувшись к Лизе.

– Да не было у нас никакой свадьбы, – сказала Лиза. – Сходили с родителями в ресторан, вот и все.

– Мы бы и в ресторан не ходили, но мои предки туда поволокли, – добавил Лешка.

У нас другое отношение к подобным мероприятиям, хотела сказать Лиза, но не сказала. Потому что Боцманова, как и большинство девчонок, мечтала именно о такой вот свадьбе, как у Ларисы, с катанием на машинах, большим застольем и кучей подарков. Но Лиза с Лешкой ни за какие коврижки не стали бы выставлять себя на всеобщее обозрение в подобном спектакле. Лиза вообще не любит, когда на нее глазеют. И в такой одежде, как сейчас на Ларисе, ей было бы очень неудобно. Говорят, что все девушки мечтают о свадебном платье, но Лиза точно не мечтала. Они с Лешкой регистрировались в августе, стояла жуткая жара, и она предпочла короткое батистовое платье тому шелковому, которое долго и безуспешно пыталась напялить на нее Таисия. И Лешка был без костюма и галстука. Единственная уступка, на которую он пошел – сменил шорты на джинсы. А в ресторан они ходили уже в начале сентября. После того, как Лешкины родители, узнав, что они тайно зарегистрировались, подняли шум.

Лешка обнимал Лизу и думал о том, кого ждать в начале сентября – мальчика или девочку. Лиза наотрез отказалась проходить узи для определения пола ребенка. Кто будет, тот и будет, сказала. Вбила себе в голову, что узи эти для ребенка вредны. Если бы она чувствовала себя плохо, тогда ладно, проверилась бы. А так зачем? У нее никакой тошноты, никакого токсикоза. И без разницы ей, девочка родится или мальчик. Лешка тоже так говорил, но втайне желал, чтобы у них все-таки был мальчик. Лизин отец тоже на внука надеялся – «поместье» уже для него готовил. И все намекал, что неплохо бы и им с Лизой насовсем в деревню переселиться. Свежий воздух, выращенные собственными руками экологически чистые продукты, чистая вода из источника, приволье – где еще детей растить? Дом большой, всем места хватит – пять комнат внизу, да еще и на чердаке три новых спальни. Весь этот год Лиза с Лешкой на каждые выходные ездили к Лизиным родителям, поскольку в их городской квартире шел ремонт. Причем немаленький. Таська подошла к делу профессионально, с размахом. Уж если делать – так делать, сказала. Став женой Толика и хозяйкой дизайнерского бюро, она мыслила масштабно.

– А видели, как Сабанина растолстела? – нарушила молчание Света. – Талия совсем исчезла. Если бы я ее в городе встретила, ни за что не узнала бы.

– Она никогда не была худенькой, – сказала Лиза.

– Издержки хорошей жизни, – усмехнулся Лешка.

– А где она работает? – спросила Машкина.

– Лариса говорила, у своего отца пиаром занимается. Или имиджмейкером… что-то в этом роде.

– Имиджмейкером! – фыркнула Боцманова. – Работает! Да она и понятия не имеет, что означает слово работа. Скорее всего, как моталась с мамашей по курортам, так и мотается…

– Я думала, что они с Ларисой навсегда рассорились, – сказала Лиза. – После той истории с Минковой. После той статьи, которую якобы Инна написала.

– Как говорится, по секрету всему свету… Сильно Сабанина тогда ее подставила, – согласилась Боцманова.

– Да, – кивнула Лиза. – И не только ее.

Она до сих пор чувствовала и себя виноватой во всей той истории. Зачем ей понадобилось знакомить Лазаревскую с байкером?

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Машкина.

– Из-за нее Минкова домой не вернулась.

– Из-за сабанинской статьи? – удивилась Света. – Ну и ну, первый раз слышу.

– Ее мать так считала, – объяснила Лиза. – Я ей справку отвозила, которую в деканате дали, ну, о том, что Минкова три с половиной года в университете проучилась. Она мне и рассказала тогда, что Вероника вот-вот должна была вернуться домой, но когда узнала, как ее здесь прославили, решила не возвращаться.