И нет тебя дороже

— Я не шучу, я серьезно. Папаня Гуменюка, когда цены на землю и недвижимость падали, скупал за бесценок участки, а теперь вот распродает. Задорого. На эти деньги виллу в Испании купил.

— А ты откуда знаешь? — изумилась Лиза.

— Антон сам сказал.

— И ты молчал? — с укоризной покачала головой Боцманова. — Не мог на вечере встречи рассказать? Мы бы этого Гуменюка на ящик шампанского раскрутили…

— Так он же только недавно ее купил. Подарок к свадьбе.

— Везет же некоторым, — вздохнула Боцманова. — У этой Лариски и так всего до фига, ресторан у папашки и клуб какой-то. А теперь еще и вилла в Испании. А тут ни жениха, ни виллы…

— Сама виновата, надо было хватать Гуменюка, пока бесхозный был, — усмехнулась Света. — Я всем вам говорила, что он мальчик из очень обеспеченной семьи.

— Сама-то чего не хватала?

— Он не в моем вкусе, — засмеялась Света. — Я же его с детства знаю, в школе вместе учились.

Машкина тоже замуж собиралась, только об этом не распространялась, чтобы не сглазить. Она преподавала в медуниверситете русский для иностранцев, а ее Сергей читал курс лекций по судебной медицине.

— А вы даже на свадьбу не пригласили, — с упреком произнесла Боцманова, обернувшись к Лизе.

— Да не было у нас никакой свадьбы, — сказала Лиза. — Сходили с родителями в ресторан, вот и все.

— Мы бы и в ресторан не ходили, но мои предки туда поволокли, — добавил Лешка.

У нас другое отношение к подобным мероприятиям, хотела сказать Лиза, но не сказала. Потому что Боцманова, как и большинство девчонок, мечтала именно о такой вот свадьбе, как у Ларисы, с катанием на машинах, большим застольем и кучей подарков. Но Лиза с Лешкой ни за какие коврижки не стали бы выставлять себя на всеобщее обозрение в подобном спектакле. Лиза вообще не любит, когда на нее глазеют. И в такой одежде, как сейчас на Ларисе, ей было бы очень неудобно. Говорят, что все девушки мечтают о свадебном платье, но Лиза точно не мечтала. Они с Лешкой регистрировались в августе, стояла жуткая жара, и она предпочла короткое батистовое платье тому шелковому, которое долго и безуспешно пыталась напялить на нее Таисия. И Лешка был без костюма и галстука. Единственная уступка, на которую он пошел — сменил шорты на джинсы. А в ресторан они ходили уже в начале сентября. После того, как Лешкины родители, узнав, что они тайно зарегистрировались, подняли шум.

Лешка обнимал Лизу и думал о том, кого ждать в начале сентября — мальчика или девочку. Лиза наотрез отказалась проходить узи для определения пола ребенка. Кто будет, тот и будет, сказала. Вбила себе в голову, что узи эти для ребенка вредны. Если бы она чувствовала себя плохо, тогда ладно, проверилась бы. А так зачем? У нее никакой тошноты, никакого токсикоза. И без разницы ей, девочка родится или мальчик. Лешка тоже так говорил, но втайне желал, чтобы у них все-таки был мальчик. Лизин отец тоже на внука надеялся — «поместье» уже для него готовил. И все намекал, что неплохо бы и им с Лизой насовсем в деревню переселиться. Свежий воздух, выращенные собственными руками экологически чистые продукты, чистая вода из источника, приволье — где еще детей растить? Дом большой, всем места хватит — пять комнат внизу, да еще и на чердаке три новых спальни. Весь этот год Лиза с Лешкой на каждые выходные ездили к Лизиным родителям, поскольку в их городской квартире шел ремонт. Причем немаленький. Таська подошла к делу профессионально, с размахом. Уж если делать — так делать, сказала. Став женой Толика и хозяйкой дизайнерского бюро, она мыслила масштабно.

— А видели, как Сабанина растолстела? — нарушила молчание Света. — Талия совсем исчезла. Если бы я ее в городе встретила, ни за что не узнала бы.

— Она никогда не была худенькой, — сказала Лиза.

— Издержки хорошей жизни, — усмехнулся Лешка.

— А где она работает? — спросила Машкина.

— Лариса говорила, у своего отца пиаром занимается. Или имиджмейкером… что-то в этом роде.

— Имиджмейкером! — фыркнула Боцманова. — Работает! Да она и понятия не имеет, что означает слово работа. Скорее всего, как моталась с мамашей по курортам, так и мотается…

— Я думала, что они с Ларисой навсегда рассорились, — сказала Лиза. — После той истории с Минковой. После той статьи, которую якобы Инна написала.

— Как говорится, по секрету всему свету… Сильно Сабанина тогда ее подставила, — согласилась Боцманова.

— Да, — кивнула Лиза. — И не только ее.

Она до сих пор чувствовала и себя виноватой во всей той истории. Зачем ей понадобилось знакомить Лазаревскую с байкером?

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Машкина.

— Из-за нее Минкова домой не вернулась.

— Из-за сабанинской статьи? — удивилась Света. — Ну и ну, первый раз слышу.

— Ее мать так считала, — объяснила Лиза. — Я ей справку отвозила, которую в деканате дали, ну, о том, что Минкова три с половиной года в университете проучилась. Она мне и рассказала тогда, что Вероника вот-вот должна была вернуться домой, но когда узнала, как ее здесь прославили, решила не возвращаться.