И нет тебя дороже

— Что я могу сделать? — обреченно вздохнула Инна, усаживаясь на скамейку. — Хотела кое-кого из бывших одноклассников пригласить, отец не разрешил. Он вообще не любит, когда незнакомые люди к нам приходят.

Понятно, дом бизнесмена, как дом того поросенка из английской сказки, должен быть крепостью. С табличкой у ворот: посторонним вход воспрещен.

— А почему день рождения обязательно дома праздновать? — осторожно поинтересовалась Лариса, устраиваясь рядом. — Мы вот по праздникам в ресторан ходим. Нет, конечно, — спохватилась, — со своими можно и дома посидеть. Но что мешает потом, после этого в какой-нибудь ресторан или в кафе занырнуть? — Имелось в виду, своей тусовкой, чтобы одна молодежь.

— Ага, с охранником за спиной! — фыркнула Инна, стряхивая с сигареты пепел. — Так меня отец одну и отпустил, — она снова вздохнула, — тем более, в какой-то ресторан с какой-то компанией. Ему после того случая теперь повсюду мерещатся наркоманы.

— После какого того случая? — вопрос вылетел сам собой.

Не смогла Лариса сдержать любопытства.

Сабанина как будто не услышала вопроса. Курила, рассеянно глядя то на проходящих мимо студентов, то на копошившихся в опавшей листве воробьев. Лариса закусила губу, чувствуя себя неловко. Зачем только она спросила? В самом деле, какое ей дело до того, что происходит в семье Сабаниных? На то она и частная жизнь, чтобы таить в себе некоторые секреты. А уж в семье миллионера этих секретов куда больше, чем в любой другой. Миллионы из воздуха не появляются. И уж если они каким-то образом появились, нужно суметь их сохранить. Богатство делает людей осторожными и закрытыми.

— Это еще в том, в первом колледже было, — сделав еще несколько затяжек произнесла неожиданно Инна. — Зашла вечером к одному парню из нашей группы в гости, он и предложил попробовать. Ну, не мне одной, там человек десять собралось.

— И что? Кому какое дело, чем люди у себя дома занимаются? — горячо, даже как-то слишком горячо возмутилась Лариса, на этот раз безжалостно подавив острое желание тут же уточнить, что именно предложили попробовать Инне.

— Да там один придурок оказался, — снова не сразу, а после некоторого молчания выдала Инна новую порцию информации. — Пока мы в комнате тусовались, он разделся на кухне догола, и — в окно… с третьего этажа. Решил, что он птица, идиот. Все кости себе переломал. Ну, приехала полиция. Короче, были неприятности…

Неприятности. Наверное, крупный был скандал, если Сабаниной пришлось оставить не только колледж, но и страну. И Лариса только сейчас об этом узнает! Она с уважением посмотрела на Инну. Умеет человек секреты хранить.

— После того случая мне куда-то одной выйти — целая проблема, — подвела итог Инна. — Отец сказал, пока учебу не закончишь или замуж не выйдешь, будешь дома сидеть.

То-то она никогда нигде не бывает — ни на факультетских вечерах, ни на университетских дискотеках. Все думают, что у нее своя тусовка имеется, где она и отрывается по полной с такими же, как она отпрысками богатеньких, а там, оказывается, пустота, почти тюремный режим.

— Жестоко, — покачала головой Лариса. — И что, никак нельзя договориться?

— С ним не поспоришь, — пробормотала Инна.

— Но ведь это когда было!

— Он из принципа всегда слово держит. Говорит, что я его уже и так достаточно опозорила.

— Я бы так жить не смогла, — призналась скорее себе, чем Сабаниной, Лариса.

— Смотри, никому ни слова, — бросив на нее предостерегающий взгляд, почти приказала Инна.

— Ну что ты! — пробормотала, краснея от возмущения, Лариса. — Кому я могу рассказать?

— Ну, мало ли кому. В группе узнают, пойдут сплетни. Наплетут с три короба, наврут больше, чем было. Если такое в газеты попадет, отец меня просто убьет. Он у меня тот еще… тиран. — Инна погасила сигарету о край скамейки и, откинувшись на спинку, закрыла глаза и подставила лицо теплым солнечным лучам.

Да, Сабаниной можно только посочувствовать. Настоящая пленница — почти всегда под надзором.