И ниёр вурту (Я найду тебя)

Поднявшись к себе в опочивальню, я еще раз оглядела место ночевки мага — не самое удобное кресло. Каким образом он собирается спать, а тем более — выспаться, перед походом? А ведь если снежная буря была одной из ловушек ведьмы, тогда я могу себе представить, что же нас ждет впереди…

Никаких шкафов обнаружить не получилось. На огромной кровати — одно огромное одеяло, много подушек и ничего, что можно было бы постелить на полу.

Зачем? Зачем я что-то ищу? Зачем готова проявлять заботу о человеке, который в принципе мне неприятен?

— Только ради Кильвара, — стиснув зубы, прошипела в пустоту.

Пол гудел от громкого смеха, шутникам периодически вторил далекий лай больших собак.

За окном совсем стемнело, комната освещалась несколькими магическими огоньками, приклеившимися к стенам.

Я забралась на кровать, внимательно глянула на волшебные бра, и протянула руку, приглашая малышей покинуть скучные посты гвардейцев. Прием сработал — огни сорвались с мест и бросились к моей руке. В комнате сгустились сумерки. Подумав немного, я представила себе, что в руках у меня не сгустки света, а тесто, что я могу соединить кусочки, а потом лепить из большого светового пятна все, что заблагорассудится.

Так и вышло. Послушное моим пальцам невесомое светящееся месиво, меняя концентрацию, плавилось и перетекало, обретало форму идеальных геометрических фигур, острых углов, а затем разлеталось осколками разбитой чашки.

— Что ты делаешь? — раздалось из дверей, пугая меня.

Огоньки тут же разлетелись и уселись на свои насесты.

— Ничего, — немного расстроено ответила я, как среднестатистический пользователь современных благ. — Ничего.

Подозреваю, что Темный пожал плечами, но ведь я на него не смотрела, поэтому утверждать не стану.

— Ты там не выспишься, — догнала моя фраза Микарта уже на полпути к креслу.

Маг обернулся.

— И что ты предлагаешь?

— Кровать большая, — я все еще не поднимала глаз, — места хватит нам обоим.

Реакции не последовало. Я сидела и проговаривала про себя, как заклинание: «Это ради Кильвара», а Микарт молчал.

— Хорошо, — наконец, откликнулся Темный, направляясь в мою сторону, — как пожелаете…

Хотел ли маг сказать что-то обидное, или, наоборот, обратиться по статусу — осталось за кадром.

Светляки погасли только после моего приказа — Темному было абсолютно по барабану, спать при свете или в темноте. Я лежала спиной к магу и искала в нем черты, раздражающие меня. Кто-то когда-то сказал, а я услышала, что если человек тебя раздражает, то ничего хорошего вам не светит, будь-то друг или любовник. Ты можешь сердиться, ненавидеть, испытывать всю гамму чувств по отношению к другому субъекту — все это можно перебороть. Но если он тебя раздражает… Все! Сливай вода — тушите свет!

Так вот, Микарт меня не раздражал! Ни капельки! И я крутила его образ, как кубик Рубика, чтобы найти хоть чуть-чуть того, что может вызвать раздражение. Но… Ни-че-го!

А утром мы собирались быстро: сани остались на дворе, кони были навьючены, стражи закутаны по уши в меха. Я насчитала немного больше транспорта, чем было вообще всадников. Готовясь к длинному переходу через лес, меня предусмотрительно обули в меховые валенки, под удобную «термо»-накидку заставили надеть рейтузы из нескрученной собачьей шерсти.

Микарт самолично проследил, чтобы я не смела филонить и утеплилась по полной.

Единственное, на что согласился, это момент с жилеткой, тоже, кстати, из собачьей шерсти, и я смогла надеть ее не поверх накидки, а под нее. Вроде так теплее, зачем детям надевали жилеты на куртки?

Место мне досталось знатное — на лошадке мага. Да и сам маг тоже достался мне.

Пришлось его коню везти двоих. Я не сопротивлялась — наездница из меня не ахти какая.

Лес нас ждал. Он так истомился в одиночестве, что радовался каждому путнику. Швырял в нас снежные лепешки, скрипел толстыми ветками, показывая дорогу.

Отряд замедлил шаг.

— Нам придется спешиться, — обрадовал меня Микарт.

Ну, надо, так надо! Я не возражаю. Тем более моя филейная часть просто вопила о пощаде.

Эта лесная дорога не была похожа на те дороги, которые я привыкла видеть в своем мире.

Неоднократно проезжая по проселочным путям, там, где деревья корнями разбивают асфальт, огромные фуры шлифовали проезд своими бортами. Ветки ломались, образовывая арочный свод, почти тоннель.

Здесь же машины не ездили, ветки некому было обламывать или подрезать, поэтому самые длинные лапы почти касались макушек мужчин, сидевших в седлах.

Сойдя на землю и обнаружив довольно утоптанную белоснежную гладь, я вопросительно уставилась на Микарта.

— Не знаю, как у вас, но в моей стране заведено чистить дороги, — поучительно объяснил мне Темный.

Я решила предусмотрительно промолчать про свою страну.

В лес мы углублялись медленно, и я начала скучать. Я понимала, что у Микарта свои методы, что, возможно, он уже знает, где искать ведьму, только не считает необходимым ставить меня в известность. Но мне от этого дышать не легче! Я не знаю, куда мы идем, я не знаю, как долго нам придется идти…

— Микарт, — не выдержала я, — а ты знаешь, куда мы идем?