И никакая сила в мире... (Тьма перед рассветом)

Расправив затекшие плечи, Алистер вышел из дома и глубоко вдохнул ароматный воздух. Вечерело, до него донесся сладкий аромат цветущего шиповника и жимолости, которые буйно разрослись в запущенном саду. Но сильнее всего был запах моря. Вдали Алистер мог видеть, как волны, сверкая и пенясь в лучах заходящего солнца, с шумом разбиваются о прибрежные скалы. Внезапно Алистер отчетливо понял, что без моря уже никогда не сможет почувствовать себя счастливым. Море, словно женщина, опутало его своими волшебными чарами. И он, будто покорный любовник, поддался этому колдовскому очарованию. Поймав себя на этой мысли, Алистер невольно смутился и вздрогнул, услышав чей-то нежный голос. Он оглянулся и увидел тоненькую фигурку леди Реи, которая направлялась к нему. Она медленно шла, держа на руках крошку сына, а с плеча ее свисала плоская корзина, полная срезанных цветов. Кто бы сейчас ни увидел ее в простеньком платьице из грубой полушерстяной ткани и одолженном у горничной простом холщовом переднике, никогда бы не признал в скромно одетой девушке хозяйку этого дома.

– Наверное, вы гадаете, скоро ли будет ужин, только стесняетесь спросить, – весело сказала Рея, заметив, с каким голодным блеском в глазах смотрит на нее Алистер. – Может, стоит взглянуть, как поладили между собой Хэлли и Хьюстон Кирби? Впрочем, уверена, они должны найти общий язык, – добавила Рея, – хотя бы ради того, чтобы наши трапезы не стали тяжелым испытанием для всех. Если каждый из них будет стараться добавить в кастрюлю что-то свое, чуть только другой отвернется, мне и подумать страшно, во что превратится ужин! – беспечно расхохоталась она.

– Да уж, можно себе представить. Позвольте, я возьму корзину. Она, наверное, тяжелая, – предложил Алистер, но, к его величайшему удивлению, Рея вместо цветов протянула ему спящего ребенка. Если бы ему предложили взять в руки улей с гневно гудящими пчелами, Марлоу и тогда был бы меньше удивлен. – Леди Рея, ради Бога! Ведь я понятия не имею, что делать с малышом! Что, если я уроню его? – запаниковал Алистер, подхватив теплый живой сверток. Он боялся даже вздохнуть лишний раз, чтобы не потревожить безмятежный детский сон. – Куда же вы? – воскликнул он, с ужасом заметив, что Рея уже повернулась, чтобы уйти.

Она с улыбкой оглянулась через плечо на побледневшего Алистера. Сейчас бравый моряк казался еще более беспомощным, чем малыш, которого он держал на руках.

– Алистер, поверьте, он вас не укусит, – спокойно сказала Рея. – Там, чуть подальше, я знаю, есть немного нарциссов. Мне бы хотелось нарвать букет. Это ведь любимые цветы Данте. Их очень любила его мать. Она обычно ставила огромный букет нарциссов на большой дубовый стол у входа в Мердрако. Вот я и подумала, может, ему будет приятно увидеть их на том же месте, – говорила Рея, осторожно пробираясь через густые заросли. – Ага, вот они, – задумчиво пробормотала она, заметив краем глаза нежные кустики цветов. – А вот и белые фиалки! По-моему, они пахнут лучше всех цветов на свете!

Алистер Марлоу бросил затравленный взгляд на малыша, уютно прижавшегося к его груди. Но, вглядываясь в забавное крохотное личико, он вдруг почувствовал щемящую тоску. Ему остро захотелось, чтобы это был его собственный сын. Взгляд. молодого человека упал на женщину, которая дала жизнь этому малышу, и ему стало еще тоскливее.

– Что с вами, Алистер? Вы что-то загрустили, – участливо произнесла дама, бывшая причиной его страданий. Она бесшумно подошла к нему, прекрасная, как сама весна, держа в руках охапку нарциссов и фиалок.

Встретившись с ней взглядом, Алистер побагровел от смущения и отвернулся, чувствуя себя идиотом. Лжец из него был неважный, обычно его выдавало лицо.

– Я испугался, что слишком стиснул лорда Кита, – неловко объяснил он.

– Ничего подобного, – уверила его Рея с лукавым огоньком в глазах. – По-моему, из вас со временем получится на редкость хороший отец. И раз уж мы устраиваемся здесь надолго, то надо подумать о том, как подыскать для вас подходящую жену. Но предупреждаю, выбирать я буду очень придирчиво, ведь вы станете нашим соседом, будете часто нас навещать, и я хочу, чтобы мы с вашей женой стали подругами, – весело говорила она, даже не подозревая, какую рану наносит верному Алистеру. До встречи с Реей он никого не любил. – Но чтобы понравиться своей нареченной, вы непременно должны стряхнуть паутину с головы, – расхохоталась Рея. Привстав на цыпочки, она смахнула огромный серый клок с его пышных каштановых волос.

Мужчина, застывший как изваяние на вершине дозорной башни, молча смотрел, как Рея и его лучший друг стояли почти вплотную, будто обсуждая что-то очень личное. Слишком сильно Данте был влюблен в свою жену, слишком он был раним, чтобы в эту минуту не почувствовать острый укол ревности при виде того, как ее руки касаются склоненной головы Алистера. Он заскрежетал зубами. Только одному мужчине в мире, ему самому, принадлежали ее ласки и нежные прикосновения.