И.О.

Так, например, когда в Ленинграде стало плохо с мимозами, Переселенский организовал эскадрилью самолетов АНТ-9 для вывозки этого необходимейшего цветка с южных широт на берега Северной Пальмиры.

Хрупкие желто-зеленые веточки были запрессованы в ящики от шпиндельных станков, которые Аркадий Матвеевич сумел достать на местном механосборочном заводе, отчего мимозы превратились в некое цветочное филе и продавались в Ленинграде не букетиками, а скорее пластами. Для распродажи вывезенных на север цветов Аркадий Матвеевич мобилизовал группу цыган, живущих в Ленинграде, которые в перерыве между двумя выступлениями в ресторане "Астория" с успехом провели эту весеннюю кампанию. А то обстоятельство, что жители города Харькова в течение трех суток были лишены возможности полететь самолетом в город Адлер, компенсировалось тем, что часть жительниц города Ленинграда получила 8 Марта первые весенние цветы, нежно пахнувшие тавотом и машинным маслом.

Оборот с мимозами дал возможность Аркадию Матвеевичу почувствовать себя твердо на ногах и вскоре после этого он вступил в первый законный брак с Аллочкой Беневоленской, с которой прожил четырнадцать месяцев в мире и согласии, после чего переехал в другой город, в связи с чем потерял возможность с ней видеться, а писать было некогда, так как Аркадий Матвеевич в это время уже работал младшим научным сотрудником общества по распространению политических и научных знаний.

Конечно, это были не золотые прииски. Ничего похожего на операцию с мимозами здесь представить себе нельзя было, но зато это была вполне уважаемая интеллигентная работа. По совету председателя местного отделения общества по распространению товарища Сугубова он прочитал переписку Маркса и Энгельса, цикл лирических стихов Степана Щипачева и составил доклад "Любовь, дружба и семья". В качестве отрицательного примера он упоминал Аллочку Беневоленскую, называя ее "одна особа" и приписывая ей стяжательство, приступы неоправданной ревности — черты, которые, как говорил Аркадий Матвеевич, "очень редко, кое-где, но все-таки иногда еще, чего греха таить, встречаются…".

В конце Аркадий Матвеевич призывал аудиторию воспитывать в себе высокие моральные качества, по мере возможности следовать великим образцам пламенной любви и заканчивал цитатой из Щипачева насчет верности своей законной жене.

Учитель русской словесности 1-й мужской гимназии города Мелитополя вряд ли бы узнал в этом высоком, плотном, начинавшем седеть мужчине ленивого и тупого ученика, умудрившегося однажды написать четыре "и" в слове "электричество".

Универсальные способности лектора споспешествовали тому, что через полгода он включил в свой репертуар еще две темы: "Полезные ископаемые Урала" и "Есть ли на свете Бог?". Пользуясь тем, что бога нет, он довел количество своих выступлений до пятидесяти в месяц, что в конце концов дало ему возможность вступить во второй законный брак с Жоржеттой Тиволи — артисткой гастролировавшего весной цирка ("Воздушные гимнасты — Проспер и Жоржетта Тиволи! Полет под куполом цирка").

Жоржетта познакомилась с Аркадием Матвеевичем в городском лектории, куда забрела однажды, будучи свободной в связи с запойным периодом, в который неожиданно вступил ее брат Проспер. Девушка тут же решила, что задаст действительному члену общества по распространению политических и научных знаний вопрос: "Что делать, когда мужчина не обращает на тебя внимания?", имея в виду шпрехшталмейстера Орехово-Зуевского цирка, где она была недавно на гастролях.

Аркадий Матвеевич впоследствии никак не мог вспомнить, как случилось, что выходя после прочитанной лекции, он оказался рядом с прехорошенькой Жоржеттой, а когда очнулся, выяснилось, что он уже на ней женат. Он вполне мужественно держал себя и тогда, когда, сидя в директорской ложе, наблюдал за своей подвешенной к зубам Проспера супругой, не испытывая недостойного мужчины волнения за ее жизнь.

На свадьбе были артисты цирка, работники краевых плодоовощных организаций и служащие общества по распространению. Таким образом, только под утро, когда никто уже не мог связать ни слова, гости сумели найти общий язык.

Жоржетта Тиволи бросила цирк, стала именоваться по-прежнему Настей Убийбатько и родила любимому мужу сына Володю.

Но волею судеб Аркадий Матвеевич в это время оказался в городе Душанбе, и чрезвычайная загруженность помешала ему сообщить несколько утерявшей миловидность Насте свой новый адрес.

Научная и общественная деятельность утомили Аркадия Матвеевича. Ему было уже за тридцать, он решил сменить шумную жизнь государственного учреждения на тихую обитель промкооперации.