И.О.

Иностранцы еще пуще прежнего развеселились и стали аплодировать. Им очень понравился остроумный мэр города, который сказал "господа и дамы!", хотя ни одной женщины в числе делегатов не было. Голова тоже стал аплодировать (это подсказал Аркадий Матвеевич), что привело гостей в полный восторг. Они стали кричать "шарман, шарман!" и подбрасывать вверх свои береты.

— Добро пожаловать в наш город! — прочитал Голова.

— Суайе дэ бьен-веню дан нотр вилль, — повторил переводчик.

И от того, что Голова слушал свои слова переведенными на иностранный язык, ему самому показалось, что он говорит умно и интересно.

Затем была подана машина с открытым верхом, и они медленно проехали по городу: по Зеленой улице, по Сосновой, выехали на Леваду и затем по Важнолицкому проспекту на Заречную.

Дежурный врач Первой образцовой больницы Харитон Авксентьевич Скоропостижный был предупрежден о приезде иностранных гостей, поэтому он приказал старшей сестре распаковать комплект новых, еще незаприходованных халатов, отнять у выздоравливающих домино и поставить стоящий в перевязочной фикус в вестибюле. Когда один из иностранцев, круглолицый, с усиками молодой человек, улыбаясь и жестикулируя, хотел открыть дверь уборной, старшая сестра быстро увела его в сторону красного уголка. Однако иностранец упирался с характерной французской бесцеремонностью и пытался проникнуть в туалет. Через переводчика долго пытались объяснить упрямому гостю, что в больнице есть гораздо более интересные объекты, пока не выяснили, что французский врач хотел зайти туда совсем не с познавательной целью.

Французам, по-видимому, очень понравилась больница. Они кивали головой, переговаривались друг с другом и все время что-то записывали в блокноты. Совершенно плененные Алексеем Федоровичем, они задавали ему бесконечные вопросы, а когда он отвечал на них, аплодировали и кричали "браво" и "манифик".

Уже покидая больницу, тот самый врач, который пытался проникнуть в уборную, спросил через переводчика, как обстоит в городе вопрос со смертностью.

— У нас нет смертности! — твердо сказал Голова под ликующие возгласы гостей. На банкете Алексей Федорович был уж и вовсе очарователен, так как после восьмой стопки пытался разговаривать по-французски без помощи переводчика.

На следующий день гостям были показаны знаменитые чайно-гибридные розы, выращенные на центральной площади города. На этот раз руководила экскурсией сторожиха Сима. Иностранцы во что бы то ни стало хотели с ней сфотографироваться, но против этого категорически возразил товарищ Половинников, который был хоть и непредставителен и робок, но зато чрезвычайно бдителен. Он понимал, что иностранцы, снимая обыкновенную клумбу, могут при помощи химии заснять находящийся в другом конце города научно-исследовательский институт.

Затем каждому туристу была вручена плетеная корзинка работы известного умельца Калистрата Тюри, что тоже привело гостей в неописуемый восторг. Словом, в Периферийске считали, что Алексей Федорович провел мероприятие на высоком идейном уровне, сохраняя чувство достоинства и соблюдая все дипломатические тонкости.

Через некоторое время во французской газете появились путевые заметки того самого молодого человека с усиками, который рвался в уборную, где он писал: "…особенное впечатление произвел на нас русский город Периферийск, жители которого по юмору, неистощимой веселости, склонности к шуткам и мистификациям очень напоминают наших гасконцев".

Когда помощник бухгалтера аптекоуправления показал Алексею Федоровичу напечатанные во французской газете иностранными буквами слова "Monsieur Golova", ему даже стало как-то неловко вдруг разговаривать со своей простоватой, хотя и достойнейшей Марией Ивановной.

Глава пятая

Любезнейшая Мария Ивановна была когда-то Марусей, славилась на весь район песнями, а на работе считалась толковой учетчицей и огонь-девкой.

Познакомилась она с Алексеем Федоровичем, когда в селе меняли электролинию и она, идя однажды домой, вдруг услыхала, как кто-то ловко высвистывает песню. Она подняла глаза кверху и увидела, что на столбе, как в кресле, сидит, откинувшись на брезентовый пояс, белобрысый веснушчатый парень.

— Сколько сейчас будет времени, не знаете? — галантно спросил он.

— А я вам не московское радио, — бойко ответила Маруся, зная, что начинать разговор с незнакомым мужчиной надо с дерзостью, означающей гордость и недоступность.

— Очень приятно! — сказал парень, вытащил вонзенные в древесину "когти" и съехал вниз на животе.

— Ой! — сказала Маруся.

Диалог завершился посещением кинотеатра "Прогресс", где шла художественная картина на агрономическую тему. Для двух тяготеющих друг к другу молодых людей, не так уж важна репертуарная линия нашего киноминистерства. Минимальное расстояние между ними, темнота и проплывающие по экрану пейзажи содействуют быстрому сближению, независимо от замысла и направленности фильма. Мы знаем случай, когда даже после журнала "Новости дня" молодой человек перешел с девушкой на "ты" и чувствовал определенные обязательства перед нею.