И.о. Бабы-яги

Ослепленная, я зажмурилась и подавилась смехом. Чертовы витязи впервые продемонстрировали горе-Яге в моем лице свою колдовскую суть: доспехи, те самые, которые «как жар горя», соткались буквально из воздуха. Мало того, к сверкающей одежонке добавились увесистые полуторники. Марья, кое-как поднявшись на ноги, уже пятилась к единственному проходу из импровизированного окружения: небольшой полянке чуть правее тропинки. Рядом со мной раздался тихий, на грани слышимости смешок. «Сейчас будет весело», — сообразила я, узнав этот голос-скрип, и приоткрыла один глаз, сквозь пальцы наблюдая за мамашей.

События не заставили себя ждать. Марья запнулась за буквально на глазах высунувшийся из-под земли корень и полетела спиной в траву. Вот только никакой травы там уже не было. Вместо этого красовался миниатюрный филиал болота. С громким «плюх», подняв тучу зловонных брызг, совсем не по-королевски матерящаяся тетка села прямо туда. Над грязью оставались видны только ее голова, колени и руки, которыми она по глупости решила помахать, тут же погрузившись почти по шею.

— Сгною! Удавлю! Разорву! — во все стороны плевалась она, с каждым выкриком поднимая новую волну грязной воды.

Только когда грязь плеснула ей в рот, заставив помимо воли заткнуться, вздорная тетка осознала свое положение и перестала трепыхаться.

— Да я вас сейчас… — прошипела она, и ее глаза полыхнули зеленым пламенем.

Витязи со стуком сдвинули щиты, слаженным движением шагнув вперед. Надо признать, Илюшка, хоть и без блестящей мишуры, смотрелся не хуже, крутанув тяжелый меч так, что тот слился в мутный круг. В этот момент я наконец вспомнила, что вообще-то не в кино пришла, и гонять отсюда всяких колдунов вроде как именно моя обязанность, хоть и временная. Я поднялась на ноги, когда на кончиках залепленных грязью пальцев Марьи уже клубился зеленый дым колдовства.

«Угробит же кого-нибудь сейчас, стерва», — обозлилась я, лихорадочно вспоминая, чему меня учила Ядвига. Как назло, ничего умного в голову не приходило. Да еще плюющаяся грязью королева, севшая в лужу и в прямом, и в переносном смысле, вызывала какие угодно чувства, только не страх. Мне было смешно и противно, и оттого ничего убойного не придумывалось.

— Да чтоб тебе! Жаба чертова! — в сердцах выругалась я. — Почему я у бабки не спросила, как царевну в лягушку превратили?! Что царевне годится, то и королеве бы сошло. Тем более такой грязной и психованной!

Представив, как на двух соседних кочках переругиваются две лягухи, выясняя, чья корона круче, я невольно хихикнула, и в этот момент зеленая молния сорвалась с пальцев Марьи. Целью ведьма выбрала Илюшку — у него единственного из всех не было ни щита, ни доспеха. Богатырь крутанул меч, отбив «привет» заграничной королевы в небо, но удар был такой силы, что он пошатнулся, шагнув назад, чтобы сохранить равновесие. В воздухе удушливо запахло гнилью и тухлыми яйцами, и мне стало не до смеха. Наверное, только тогда до меня дошло, что все всерьез и, даже сидя в луже, моя негодная мамаша вполне способна уложить туда всех присутствующих. Тем более что сейчас болото играло ей на руку: подойти на расстояние удара не представлялось возможным, а лучников среди витязей не было.

«Ах ты ж, тварь такая! — Вскинула руки, даже не задумавшись, что именно так Ядвига учила меня концентрировать магическую энергию, пока я не навострилась делать это на автомате. — Превращайся в жабу! Живо!»

Знакомый росчерк молнии и удар грома с еще минуту назад чистого неба я восприняла почти с облегчением.

— Ква! — донеслось из болотца вместо очередной порции ругательств. — Ква…

В этом втором «ква» было столько изумления, что расхохотались и витязи, и Илюшка, и даже Леший выдал канонаду сухих щелчков, заменявших ему смех. Только мне было совсем не смешно. Я смотрела в спины вставших на мою защиту мужчин и чувствовала, как по спине ползет противная капля холодного пота. «А если бы не сработало?» — билась в мозгу одна-единственная мысль.

Жаба еще раз что-то квакнула и поспешно поскакала в сторону моря. Задерживать ее никто и не подумал. Скрипнув зубами, я тряхнула головой и тихо позвала:

— Лесной хозяин…

— Ась, матушка, — прошелестели листья у меня над ухом.

— Мне бы уйти так, чтобы никто не заметил.

— Как велишь, матушка, — снова огладил уши едва слышный голос-шелест. — В лесу тебе завсегда тропки лягут, куда бы ни пошла.

— Так я в избушку пойду, — отозвалась я, отступая спиной вперед.

— Как велишь, матушка…

Ни одна веточка не хрустнула под моими ногами. Кусты расступились и сомкнулись за мной как стена, не шевельнув ни одним листиком.

— Жаль, удрали басурмане, — успела услышать я голос Ильи и притормозила.

— Вдругорядь десять раз подумают, прежде чем сунуться, — легкомысленно отозвался кто-то из витязей.

— Так-то оно так, но лучше бы поспрошать, — не согласился Ростислав.

— Не успел я, — повинился Илья. — Пока прибежал, пока разобрался. А тут еще и кусты взбеленились, еле выпутался, чтобы до дружков ее добраться. Хорошо хоть, их тоже замотало. И чего они на нечисть-то полезли?

— Какую нечисть?