И.О. Кощея (СИ)

— Да не про нашу честь, — хихикнул я. — Эдак ты сейчас всех собак на меня повесишь. Нет уж, получил я сигнал о страховках — разберусь, а в остальных делах мои архаровцы ни при чем.

— Ага, ангелочки, — кивнул участковый. — Ладно, разберемся. Но со страховкой…

— Век оладиков не видать! — побожился я.

— Оладики да… Оладики у Михалыча классные, — согласился Никита. — Как он там? Как у тебя дела вообще? Тяжело Кощеем работать?

— Да, не сладко, — пожаловался я. — Без приключений никак, а тут еще… — я замялся, задумавшись, стоит ли рассказывать о змеелюдах, а потом решился: — Тут еще атака началась на Лысую гору. А в перспективе — на весь мир.

— Ну, ты спокойно жить не можешь! — восхитился Никита. — А кто такие? И до нас могут дойти?

— Да гады одни древние из-под земли лезут. Меры принимаем и есть приличный шанс врезать им хорошенько, но пока они ведут счет. А что до вас… Если нас завалят, то на этом не остановятся, сам понимаешь.

— Может помощь какая нужна?

— Спасибо конечно, только какая уж тут помощь? Не Гороха же с армией подымать? Да еще толком неизвестно с кем бороться — скрытно действуют, на глаза не показываются, но чую я, Никит, вот-вот в открытую попрут.

— Дела…

— Угу. Ничего, прорвёмся.

— Слушай, Федь… — Никита замялся. — А помнишь, мы с тобой про книгу разговаривали? Ну, про записки мои?

— Помню, конечно. А что, написал?

— Угу. Описал дело о перстне с хризопразом, ну ты помнишь.

— О! Здорово! Дашь почитать?

— Без проблем. Только… Помнишь ты говорил, что на компьютере своём набрать сможешь, а потом и распечатать?

— Давай, — я протянул руку. — Много экземпляров не обещаю, сам понимаешь, бумаги тут подходящей для принтера не найти, да и тонер экономить надо. Но если объём не большой, то что-нибудь придумаем.

— Ух, здорово! — Никита вытащил из планшетки стопку исписанных листов и планшетка сразу похудела.

А я еще гадал, бутерброды он в ней таскает, что ли?

— Там может подчерк непонятный будет, — заторопился он. — Так ты спрашивай не стесняйся, ну и вообще…

Я прикинул размер мемуаров, да нормально вроде, не «Война и мир»:

— Сделаем, Никит. Только совсем быстро не получится, уж, пардон. Дел много, но постепенно наберу, сверстаю и распечатаю, уж будь уверен.

— Спасибо, Федь. Прямо порадовал ты меня.

— Магарыч. Да шучу я, шучу! Мне и самому интересно… Никит, а у меня к тебе тоже просьба есть. Проследи тут за школой, а? Дело новое, да и Варя всю жизнь в деревне прожила, города не знает…

— Даже и не переживай. Дело нужное, я и сам заинтересован, чтобы детишки по улицам не слонялись без дела.

Распрощались мы почти по-дружески. Я хотел было еще спросить, как у них дела с Олёной продвигаются, но постеснялся. Да и не моё это дело.

Вернувшись в терем к Варе я, спеша увидеть её, впечатался в горнице в могучую фигуру. Тётка Пелагея! Вот же…

— Ты опять тут?! — она взмахнула руками так, что аж ветер по комнате пронёсся.

— Нянька уймись! — окрикнула Варюша, загораживаемая от меня монументальной тёткой. — И разговаривай впредь с Федором Васильевичем уважительно, поняла ли? Господин Захаров половину расходов школы покрывают и если мне выбирать придётся между… В общем отправишься ты, нянька обратно в деревню коров доить. Я понятно говорю, а?

Пелагея проскрипела что-то недовольно, но отодвинулась и даже натужно поклонилась.

— Иди, нянька, распорядись, чтобы нам с Федором Васильевичем чаю подали, да непременно с ватрушками.

Пелагея вышла, а мы хихикнули и бросились в объятия друг другу.

— Вот же вредная какая тётка! — пожаловался я, едва оторвавшись от губок Вари.

— На самом деле она хорошая, — Варя взъерошила мне волосы, — только любит строгой притворяться… Ну давай, целуй пока никто не вошёл.

Еще минут через пять, Варя сама чуток отодвинулась от меня и вздохнула:

— Теперь еще голову ломать на кого поместье оставить? Я же тут жить постоянно буду… Ну, чего задумался? Целуй, давай.

А уже за чаем с ватрушкой я предложил:

— Варюш, а хочешь, я Михалыча поспрашиваю на счет управляющего? Он же всех знает.

— И его все знают, — хмыкнула Варя. — Спроси, конечно. Только мне вор какой, с кистенем в рукаве не нужен.

— Конечно. Варюш, я выйду во двор, надо переговорить кое с кем, — мне не хотелось даже косвенно втягивать Варю в свои дела.

Первым делом я вызвал Михалыча по булавке. Он откликнулся сразу:

— Внучек? Всё в порядке? Ты там ещё не на дыбе?

— С чего бы это? — я даже оторопел.

— Дык к ментам же пошёл на встречу. А ну как повязали они тебя, и будешь в одной камере с Кощеем-батюшкой париться.

— Ой, ну не выдумывай, деда. Всё в порядке, просто бесы наши тут порезвились в Лукошкино, вот Никита и попросил их утихомирить… Деда, ты мне лучше другое скажи… — я обрисовал Михалычу проблему с управляющим.

— Решим вопрос, — авторитетно сказал дед. — За то не печалься, внучек, подумаю.

Следующим абонентом был у меня Аристофан.

— Эта… босс?

— Ты где сейчас?

— Да я это… Ну ваще. Реально, босс.

— Аристофан! Ты где?

— Ну чё ты, босс, в натуре? Ну, тут я тут, типа в Лукошкино…