"И.о. поместного чародея"

Я подняла голову и уставилась в небо, где мерцали необычайно яркие звезды. Стоило ли получать ответы на еще какие-нибудь вопросы?…

Подумать только! У меня был шанс умереть от чахотки в женском монастыре, замерзнуть насмерть в трущобах Изгарда, медленно зачахнуть в подземельях Армарики и бессчетное количество раз очутиться в петле. Теперь же мой жизненный путь грозил завершиться испепелением! Мелькнула мысль, что даже если мне удастся избегнуть этой опасности неведомым способом, то следующая меня не порадует вовсе, так как пределов жизненной несправедливости не предвиделось, а вот тенденция к ухудшению просматривалась четко.

— Что за артефакт? — безразлично спросила я.

— Он очень… э-э-э… разносторонний, — ответил Виро, и я поняла, что больше подробностей вызнать мне не удастся, да и смысла особого в этом уже не видела. В самом-то деле — какая разница, что именно тебя испепелит? Даже если в этот чертов амулет встроены музыкальная шкатулка и перегонный куб, вряд ли это отразится на моей судьбе в положительном отношении. Впрочем, определение "разносторонний" прозрачно намекало на то, что я не ошибусь, если предположу крайнюю пакостность, непредсказуемость и практическую бесполезность данного предмета.

От отвращения я сморщила нос, и Виро пожал плечами, словно соглашаясь с ходом моих размышлений, а затем, после некоторой внутренней борьбы, отразившейся на его физиономии, вопросительно произнес, косясь на могилу:

— А-а-а-а?…

Я немного поразмышляла, что бы такое соврать — человеку, которого испепелят через денек-другой, можно не стесняться своих фантазий, а правда все равно была слишком неправдоподобной и длинной. Очень хотелось сказать, что там закопан Виктредис, который меня бесстыдно домогался, но я пересилила себя и сказала:

— Я просто зрю на три метра вглубь. Дар такой. В основном, полезен при устроении колодцев и погребов, но на крайний случай годится и с могилами.

— Удобно. Клады можно еще искать и трюфеля, — сказал Виро голосом человека, который ни на секунду не поверил в подобную чушь. — Хотите пирожок с капустой?…

Глава 28,

из которой можно будет узнать кое-что о ритуалах и тайнах душ человеческих

— Да благословят вас Силы Небесные! — с ненавистью приветствовал нас отец Этварт, ничуть не изменившийся с тех унылых и мирных времен своей жизни, которые я описывала ранее. Он был все так же бледен и тощ, разве что волосы стал зачесывать каким-то хитрым способом, при котором они намертво стояли дыбом, удлиняя его подозрительно нежное и гладкое лицо. Было заметно, что на прическу отец Этварт тратил немало времени и усилий, равно как и на умащение кожных покровов всяческими притираниями. В свете отблесков костра он выглядел весьма драматично, невзирая на скучное черное облачение с педантично застегнутыми до самого горла пуговичками, и более всего походил на героя новомодных стихов про вечных скитальцев, обуреваемых духом сомненья и отрицанья.

Должно быть, большую часть его прихожанок составляли молодые дамы со склонностью к некоторой мечтательности, под вкусы которых он предупредительно подстраивался.

— Доброй ночи, господин Этварт, — сказала я, с кряхтением поднимаясь.

Величать его "отцом" я не могла по многим причинам. Во-первых, Этварт был моим ровесником. Во-вторых, он был настолько хлипким, что я вполне могла бы его поколотить, а я с детства считала это важным условием при определении степени уважения к ровеснику. В-третьих, я первый раз услышала сегодня о канонистах. Ну и в-четвертых, чародеи испокон веков считали священнослужителей конкурентами, к которым нужно относиться с презрением, лишь слегка завуалированным любезностью, и в этом я была с ними согласна, несмотря на все остальные мои принципиальные разногласия с чародейским сословием.

Виро при появлении священника также поспешно вскочил на ноги и довольно витиевато представился, пока я отряхивала одежду. При этом, вопреки всем правилам вежества, он пятился при каждом слове и в результате влез задом в колючий репейный куст. Запоздало я сообразила, что вряд ли компания священнослужителя приятна демонам при любых сопутствующих обстоятельствах. Однако, секретарь не торопился источать зловонный дым и биться в корчах, так что, по-видимому, ситуация не относилась к разряду критичных.

— А где же мессир Виктредис? — настороженно спросил Этварт, едва только Виро закончил перечислять свои неожиданно многочисленные имена, и, чертыхаясь, принялся выдергивать из себя репьи.

— О, срочные дела вынудили его отбыть на некоторое время, — я взмахнула руками в разные стороны, демонстрируя насколько неопределенно сейчас местонахождение магистра. Виро сразу же покосился на могилу, видимо, все-таки склонившись к мысли, что поместный маг с моей помощью обрел свое последнее пристанище именно там по неизвестной, но веской причине.

Затем, уловив в выражении лица отца Этварта признаки некой склочности, грозящей обернуться многословным скандалом и отказом содействовать, я торопливо прибавила: