И однажды они исчезнут

– Ты говоришь, что я свинья. Отлично. А на себя смотреть пробовала. Зеркало принести. Память давно проверяла. Кажется, ты страдаешь амнезией. Кто пару месяцев назад просто смылся от меня и ни слова не сказал. Я тебя искал. А ты ставила меня в игнор. Чего ты теперь от меня хочешь? Я же не спрашиваю, где ты была все это время.

– Я ездила …

– Меня это не интересует!!! – отрезал он. – Ты пришла ко мне. Плакалась, что тебе больше некуда идти. Что ты начала новую жизнь. Я впустил тебя. Но это не дает тебе повода распоряжаться в МОЕЙ жизни на правах ХОЗЯЙКИ!!! Я сам себе хозяин. Когда хочу, тогда и прихожу домой. А теперь дай отдохнуть. У меня был напряженный рабочий вечер.

Света плакала.

Калядин прошел мимо нее в спальню. Обнять её и утешить сейчас самая большая из возможных ошибок. Она только этого и ждала. Быть может, его слова заставят ее задуматься, хотя лично он в этом очень сильно сомневался.

Утром следующего дня Свету словно подменили. Во-первых, она больше с ним не разговаривала. Игнорировала полностью, словно два соседа по коммуналке, поссорившихся восемь лет назад из-за газовой плиты. Во-вторых, она по долгу куда-то исчезала, благо у нее были собственные ключи. Калядин вопросов не задавал, вызвать на разговор не пытался. Не хочет говорить, не надо. У него и своих дел по горло. Наконец-то состоялся развод с женой. Их развели по разные углы ринга. В паспорте стоял жирный штамп, свидетельствующий о досрочном освобождении.

Калядин вышел из квартиры, запер за собой. Света уехала в неизвестном ему направлении получасом ранее. В любом случае он ей оставлял комплект ключей. Не потеряется, если вернется раньше его. Хотя сегодня Калядин не собирался задерживаться долго на работе.

Он сбежал по ступенькам вниз, открыл дверь парадной и обомлел.

Вот уж кого точно он не ожидал увидеть этим утром, так это Козырева. Он стоял возле белой помятой девятки и курил, нервно поглядывая на строящуюся детскую площадку.

– Смотри, как они оперативно развернулись. – заметил он.

– Ты откуда здесь? – спросил Калядин.

– Приехал. За тобой. Надо торопиться. Срочно. Срочнее не бывает. Очень важно.

– Козырь, только не сейчас. Я на работу. Шеф вызывает. Уволят же к чертовой матери. – понимая, что если Козырев за ним приехал, отвертеться от поездки не получится.

– И черт. С ними. Едешь? Очень надо.

Козырев уронил окурок на асфальт и затоптал.

– Давай торопиться. Можем и опоздать.

Калядин, понурив голову, сел в машину. Когда Госбезопасность предлагает проследовать за ней, отказываться себе дороже.

– Ты не боись, Жень, я лично попрошу твоего босса, чтобы он тебя сегодня с работы отпустил. Вот сейчас подошлю к нему двух ребят. Он как миленький и отпустит. Когда такое было, чтобы ФСБ попросило, а кто-то не сделал.

Козырев уселся за руль и включил зажигание.

– Ты не боись тут недалеко. – сказал он, выруливая из двора. – Надо к «Парку Победы» подъехать. Там домик один занимательный.

– Что?!!! Опять?!!! – вскричал Калядин.

– А ты что думал. – спокойно произнес Козырев. – Конечно, опять. Мы если не проявим чудеса логического оперативного мышления, у нас половина города исчезнет. Дай Бог останется где жить, а представляешь все исчезнет, и одна асфальтовая пустыня останется. Ведь сплошной кошмар, если вдуматься.

– Лучше не стоит.

– Что?

– Вдумываться.

– Ах, ты об этом. Точно. Не стоит.

– Скажи, зачем я тебе нужен? С каких пор федералы по заданиям штатских таскают? – озвучил давно вертевшийся на языке вопрос Калядин.

– Чувствую. Надо. Таскаю. Почувствую. Зря. Отпущу. – лаконично ответил Козырев.

– Гениально. – разочарованно произнес Калядин. – Что за здание то на этот раз?

Девятка вылетела на проспект Славы и уверенно нацелилась в сторону Московского.

– Ты кстати, может и знаешь. На Парке домик знаменитый стоит. Этажей десять. Там какое-то проектное бюро раньше было. А четыре года назад, где-то так, верхние шесть этажей выгорели дотла. Остались одни стены. С тех пор дом и стоит заброшенным.

– Рядом с поликлиникой что ли? – уточнил Калядин, зная уже о чем идет речь.

– Точно. Сегодня утром нам позвонили. Сообщили, что первый этаж пропал. Поблагодарили за оперативность. Есть у нас один псих. Он чуть ли не каждый понедельник приходит в Большой Дом, жалуется. То на одно, то на другое. А месяц назад он нам жалобу принес, как раз об этом здании. Мол, стоит, вид засоряет. Да что же это такое. Почему не ремонтируют. Что за разгильдяйство. И так далее, и тому подобное. А тут домик исчезать начал, вот он нам и позвонил. И благодарит за чудеса оперативности. Я бригаду по адресу отправил. Наказал все снять на видео. Будем потом фильму смотреть. Радоваться. На этот раз никакого оцепления. Все абсолютно демократически. Доступ к телу отрыт. А вот собственно мы и приехали.