И опять я на коне

Я повернулся и пошел в сторону кабинета. Девушка последовала за мной.

– Флоренс! – обратилась к ней хозяйка, когда та вошла в кабинет. – Ты не помнишь, кто-нибудь заходил в пятый номер до того, как в нем поселился вчера этот человек? – Она кивнула в мою сторону.

– Нет, мэм.

– Ты уверена?

– Да, мэм.

Я сел на край стола и, делая вид, что ищу что-то, дотронулся до ручки стоящего рядом телефона, которая еще хранила тепло руки хозяйки: она успела кому-то позвонить, пока я отходил в дальний конец коридора. Я это сразу понял.

– Одну минуточку, – обратился я к горничной, – я не имею в виду кого-то, кто останавливался бы надолго. Я имею в виду человека, зашедшего просто на минутку, может быть, что-то забывшего там…

– О, я вспомнила! Да, да! Это был джентльмен, который занимал номер в среду ночью. Он действительно что-то забыл в пятом номере, хотя и не сказал, что именно, просто попросил его впустить туда. Я ему сказала, что он пуст, но он протянул мне пять долларов. Надеюсь, я ничего плохого не сделала?

– Все в порядке! Теперь я хочу, чтобы вы описали мне этого человека. Высокий, около двадцати пяти – двадцати шести лет, в спортивном пальто и слаксах? Он…

– Нет, – прервала она меня на полуслове. – Тот мужчина был не в спортивном пальто, а в кожаном и в фуражке с золотыми галунами.

– В военной форме?

– Скорее морской, в такой, какую носят яхтсмены. Но он действительно был высокий и прямой, как фасолевый стручок.

– Он дал вам пять долларов?

– Да, дал.

Я вынул пять долларов и протянул ей.

– Как долго он там находился?

– Ровно столько, сколько требуется, чтобы повернуться на каблуках и тут же выйти обратно… Хотя нет, я слышала, как он открывал и закрывал несколько ящиков шкафа, но тут же вышел из номера, улыбаясь во весь рот. А когда я спросила, нашел ли он то, что искал, он ответил, что едва вошел в номер, сразу вспомнил, что просто положил это в карман другого костюма. Заметил еще, что стал последнее время рассеянным, потом быстро сел в машину и уехал.

– А вы уверены, что он останавливался здесь в этом номере в среду вечером?

– Конечно, нет. Я в этот день закончила работу в четыре часа тридцать минут. Он же сказал, что останавливался именно в среду.

Хозяйка посмотрела на меня:

– Что-нибудь еще?

Я повернулся к горничной:

– Вы бы узнали его, если бы еще раз увидели?

– О, уверена. Я его видела, как вижу сейчас вас, и… пять долларов чаевых не растут на деревьях при такой работе.

После беседы с горничной я отправился домой, по дороге позвонив из телефона-автомата своей секретарше:

– Элси, меня не будет в городе на уик-энд, я уезжаю в Сан-Франциско.

– Почему? – не могла пересилить любопытства Элси.

– Потому что в наше с тобой гнездышко в мотеле, где мы проводили «медовый месяц», наведался высокий, как стручок фасоли, мужчина, в фуражке яхтсмена.

– Ха, тоже мне, «медовый месяц»! – изрекла Элси. – Передай мой искренний привет Сильвии.

Глава 6

В доме на Джери-стрит над номером квартиры Милли была прикреплена аккуратно вырезанная из визитной карточки полоска картона с фамилией: «Миллисент Родес». Я нажал кнопку звонка. Ничего не произошло, в ответ не раздалось ни звука. Я снова нажал и долго не отпускал кнопку, потом сделал три коротких звонка. Наконец в переговорном устройстве послышался какой-то звук, и девичий голос, отнюдь не гостеприимно, произнес:

– Это субботнее утро! Убирайтесь!

– Мне надо вас увидеть, и теперь уже далеко не утро, а почти полдень.

– Кто вы?

– Я друг Сильвии, Дональд Лэм.

Помолчав секунду, она нажала кнопку домофона, и с электрическим жужжанием открылась дверь. Миллисент занимала номер триста сорок второй. Старинный лифт находился в другом конце коридора, куда я направился, войдя в поскрипывающую от старости кабину. Подъем на третий этаж занял времени ровно столько же, сколько потребовалось, если бы я поднимался пешком по лестнице.

Милли Родес сразу открыла дверь.

– Надеюсь, у вас ко мне серьезное дело? – холодно встретила она меня.

– Вы не ошиблись.

– Хорошо, входите. Сегодня суббота. Я не работаю и решила отоспаться. Для меня это, пожалуй, единственный символ моей экономической независимости, которую я могу себе позволить, давно укоренившаяся привычка.

Я с удивлением взглянул на нее. Даже без косметики и помады на губах она была удивительно хороша. Рыжеволосая, с маленькой головкой правильной формы. Видимо, мой звонок поднял ее с постели, и, идя открывать дверь, она накинула на плечи легкий шелковый халат.

– Вы совсем не похожи на ту девушку, которую мне описывали, – сказал я.

Состроив милую гримаску, она попросила:

– Дайте девушке минутку, я немножко приведу себя в порядок и оденусь.

– Надо ли? Вы и так привлекательны. И гораздо более, чем ваше описание.

– Наверное, за это я должна благодарить Сильвию.

– Как раз нет, Сильвия тут ни при чем. Кое-кто другой, кого вы сопровождали.

Она с удивлением посмотрела на меня:

– Что-то я ничего не понимаю. Возьмите кресло и присядьте. Вы застали меня врасплох, но имейте в виду, любой из друзей Сильвии и мой друг тоже.