И опять Пожарский

Пятая планета – Юпитер. Это огромный газовый шар. Планета имеет 67 спутников, из которых четыре самых крупных – Ио, Европа, Ганимед и Каллисто – открыты Галилеем. Расстояние от Солнца до Юпитера – 43,2 световых минуты. Экваториальный радиус Юпитера равен 71,4 тысячи километров. А его масса превосходит земную более чем в 300 раз. (Если вы пригласите с собой Симона Майра, то я буду рад его принять у себя тоже с очень высокой зарплатой.) Самый большой спутник Юпитера – Ганимед. Его диаметр – 5260 километров. Он больше Луны и даже Меркурия.

Шестая планета – Сатурн. Это тоже газовый гигант. Вокруг него вращаются 62 спутника. Самый крупный из них, Титан, также больше Меркурия и обладает плотной атмосферой. Экваториальный радиус Сатурна – 60 000 километров. Кроме того, летающая вокруг него пыль сформировала так называемую систему колец, которую видно в хороший телескоп (у вас плохой). Расстояние от Солнца до Сатурна почти 79,5 световых минуты. Он обращается вокруг Солнца примерно за 30 лет.

Седьмая планета – Уран. Средняя удалённость планеты от Солнца – 155,6 световых минуты. Он обращается вокруг Солнца за 84 года. У Урана 27 спутников и также есть кольца, но они серьёзно меньше сатурнианских. Самый большой спутник Урана – Титания, он имеет радиус меньше 800 километров. Диаметр Урана – 51 тысяча километров.

Восьмая планета – Нептун. Год на Нептуне длится почти 165 лет. Экваториальный радиус Нептуна – почти 25 тысяч километров. Свет летит до Нептуна почти 253 минуты. Самый крупный спутник Нептуна – Тритон, он имеет диаметр 2700 километров. И на нём извергаются вулканы. Всего же у Нептуна 14 спутников.

Дальше есть малые планеты. И их немало.

Теперь о нашей Галактике. В ней 100 миллиардов звёзд, и имеет она форму спирали. Наше солнце находится на краю одного из отростков спирали, и когда мы видим Млечный Путь – это как бы взгляд со стороны на центр нашей галактики. Он видится полосой.

Теперь о нашей Вселенной. Представьте себе мешок со стянутым дном, а в нем – миллиарды галактик. Вот это и есть наша Вселенная.

Приезжайте, дорогой Иоганн, вы мне нужны. У меня хорошо. Построим самый большой в мире телескоп. Определим зависимость, по которой распределяются планеты в нашей системе. Она есть.

Жду».

Пётр перечитал письмо. Как всё-таки здорово, что в детстве он ходил в астрономический кружок при Дворце пионеров. Конечно, очень многое забылось за время военной службы, но потом, когда Афанасий Иванович вышел на пенсию, старая любовь вернулась, и бывший генерал никогда не пропускал передач по каналу «Дискавери», где рассказывалось о космосе.

Событие сорок восьмое

Пётр Пожарский написал ещё одно письмо, на этот раз Галилею. Заменил лишь имена и приписал, что здесь нет ни иезуитов, ни папы, ни костров инквизиции, да и самой инквизиции тоже нет. Упомянул про похожее письмо к Кеплеру и немного огорчился, что Иоганн с его помощью станет самым известным астрономом, а Галилей… Нет, забыт он, конечно, не будет, да и не сожгут его, наверное, на костре, что за варварство, но вот лучшим он уже точно не будет.

Следующее письмо было Питеру Паулю Рубенсу в Антверпен. С этим письмом пришлось попотеть. У Рубенса было всё: и деньги, и слава, и знакомые короли с королевами, и мастерская, и очередь на его творения. «Чего же у него нет?» – пытался сообразить Пётр.

Письмо он начал так.

«Дорогой Питер, как вы думаете, сколько раз вся Европа разместится на одной двадцатой части дикой варварской Московии? (Это где-то в Тартарии.) Хорошо. Раз спрашиваете, расскажу. Вся Европа разместится на территории Московии ну очень много раз. Если от Антверпена до Мадрида нужно добираться месяц, то от Кракова до Камчатки (это такой полуостров в десятки раз больше Апеннинского) нужно ехать несколько лет. Какая вам от этого польза? Да никакой. Это просто сравнение.

Теперь о деле, побудившем меня написать вам письмо. Я открыл в своей деревне школу для крестьянских детишек. Учу их писать, математике, закону Божьему, географии и хочу начать учить рисованию. И вот я вспомнил, что в Антверпене живёт лучший художник нашего времени Питер Рубенс. У него есть мастерская и ученики. У него есть заказы. Чего же у него нет, спрашивал я себя, чем его можно заманить, чтобы он все бросил и приехал преподавать рисование крестьянским детям? И я нашёл ответ. Даже целую кучу ответов. Вот, наверное, теперь надо бы закончить письмо. Приезжайте и узнаете. Только вдруг обязательство нарисовать очередную картину очередному заказчику сможет перевесить любопытство? Поэтому дам небольшую подсказку.