И остался только пепел (СИ)

На пороге стоял Витабут, кажется, он не ожидал ее здесь увидеть и в первую щепку даже растерялся. Но очень быстро взял себя в руки, его лицо приняло обычное для него выражение холодной надменности.

— Я хочу говорить с десницей князя, — обратился он к ней без всяких приветствий.

— Боюсь, что это невозможно, господин шуйца, господин десница спит, — как можно более почтительно ответила Исха, одной рукой поправляя волосы, пытаясь чуть пригладить их и одновременно скрыть как можно большую часть шрамов.

Этот жест не остался без внимания со стороны мужчины, вызвав насмешливый взгляд. Конечно же, объяснять что-либо она ему не собиралась. Во-первых, это было не его дело, а во-вторых, он все равно не поверил бы ей.

— Ну, значит, ему придется проснуться, — Витабут расправил плечи, чтобы казаться больше, хотя рост и телосложение этого седовласого мужчины и так внушали уважение. Едва доходя макушкой ему до лопаток, Исха вздернула подбородок и, вместо того, чтобы уступить ему дорогу и дать войти, как он того ожидал, она сделала шаг навстречу. Он инстинктивно подался назад. Она вышла в коридор и притворила за собой дверь. Рядом стоял дружинник, охранявший покои Веренира. Когда Исха заходила, здесь стоял другой мужчина, но, видимо, караул сменился. Сейчас здесь стоял совсем юный человек, едва достигший 16 зим — возраста, с которого можно было вступать в княжескую дружину. Исха вежливо ему кивнула и снова обратила взгляд на Витабута.

— Сожалею, господин шуйца, но господин десница настолько вымотан службой, что если он не поспит хотя бы еще несколько лучин, это будет опасно для его жизни, а значит и всех тех, за кого он отвечает.

Витабут оценивающе посмотрел на нее, как на мелкую гадюку, которую повстречал в лесу. Не знаешь, пнуть сапогом с дороги или подождать пока сама уползет, потому что, несмотря на свой размер, она все же опасна.

— Вымотан, говоришь? — ухмыльнулся он, снова многозначительно посмотрев на ее волосы. — Что ж, передай, что я буду ждать от него утром сообщение о ходе расследования.

Исха кивнула. Витабут уже хотел уйти, но обернулся и добавил:

— Неужели ты думаешь, что такая как ты, может его заинтересовать? — он коротко хохотнул. — С его положением он может получить любую женщину в княжестве. Лю-бу-ю, — после этих слов шуйца махнул дружиннику, чтобы тот отошел подальше и не мог слышать их разговора.

Ведунья старалась сохранять каменное лицо. Не то, чтобы она на что-то рассчитывала, но иногда ей казалось, что Веренир видел в ней то, чего не замечали другие и даже она сама.

— Ты ведь не настолько глупа, чтобы не понимать того, что необразованная девка из какого-то захолустья, да еще со столь безобразным увечьем, просто не сможет долго удерживать его внимание? — он говорил очень тихо и при этом улыбался, видя, как рука Исхи мимо ее воли дернулась к обезображенной щеке. Витабут упивался своим превосходством над маленькой женщиной.

Он сполна отыгрывался за свое унижение, нанося удары по самым больным местам. — Ты — лишь его очередной эксперимент, как те крысы и перепелки, которых он убивает, чтобы потом воскресить и потренировать свои силы, — он смаковал каждое слово, глядя прямо ей в глаза. — Или вражеские шпионы, которых удается вычислить. Нужно отдать деснице должное — он умеет обращаться с пленными — рано или поздно говорят все. А знаешь почему? — он сделал шаг вперед, почти вплотную приблизившись к женщине и зашептав ей в самое ухо. — Потому что от его пыток их не спасает даже смерть.

Его кривая улыбка сейчас была так близко от Исхи, что ведьма почему-то поняла: она обязательно приснится в кошмаре.

— Однажды на охоте, — продолжил шуйца, — куда были приглашены лишь первые лица княжества, вепрь убил лошадь десницы. В итоге кабана мы все же загнали. Но Веренир, чтобы не задерживать нас с князем, заставил свою мертвую кобылу подняться и продолжать везти его на себе, а мертвый кабан шел за нами следом до самого замка. Тогда это нас весьма впечатлило. Но то, что он сделал с тобой вообще выходит за рамки понимания. А ты, хотя вроде и живая, ходишь за ним, как та мертвая свинья. Не смеши людей, девочка.

Исхе стоило большого труда внешне никак не отреагировать на эти слова, хотя внутри она была словно побита камнями. На стене мелко дрожали тени от пламени лампы в ее руках.

— А теперь, — он выдержал изящную паузу. — Доброй ночи.

Витабут с достоинством удалился, оставив оцепеневшую ведьму наедине со своими мыслями.

Паренек-дружинник, увидев, что шуйца уходит, вернулся на свое место. Исха еще немного посмотрела ему вслед, пытаясь унять колотящееся сердце, а потом тихо вошла обратно в покои Веренира и тщательно закрыла дверь на засов. Да только это не помогло. Ни один замок в мире сейчас не заставил бы ее чувствовать себя в безопасности. Десница все еще крепко спал в своем кресле, только все вокруг теперь уже не казалось ни уютным, ни успокаивающим. Как могла она хотя бы на полщепки подумать, что снова оказалась дома? Дом сгорел. Все, кто был ей дорог — мертвы.