Читаем И откуда вдруг берутся силы… полностью

Полжизни мы теряем из-за спешки.Спеша, не замечаем мы подчасНи лужицы на шляпке сыроежки,Ни боли в глубине любимых глаз…И лишь, как говорится, на закате,Средь суеты, в плену успеха, вдруг,Тебя безжалостно за горло схватитХолодными ручищами испуг:Жил на бегу, за призраком в погоне,В сетях забот и неотложных дел…А может главное – и проворонил…А может главное – и проглядел…<p>Белый флаг</p>За спором – спор.За ссорой – снова ссора.Не сосчитать «атак» и «контратак»…Тогда любовь пошла парламентером —Над нею белый заметался флаг.Полотнище, конечно, не защита.Но шла Любовь, не опуская глаз,И, безоружная, была добита…Зато из праха гордость поднялась.<p>«Недостойно сражаться с тобою…»</p>Недостойно сражаться с тобою,Так любимым когда-то —Пойми!..Я сдаюсь,Отступаю без боя.Мы должныОставаться людьми.Пусть, доверив тебе свою душу,Я попала в большую беду.Кодекс честиИ здесь не нарушу —Лишь себя упрекая,Уйду…<p>Ветер с фронта</p>В сорок первом на полустанкахЯ встречала юность мою.Жизнь неслась полковой тачанкой,Жизнь пылала, как танк в бою.Я узнала мир не из книги,И когда оглянулась назад —Вижу, как мы прощались в Риге,Чтобы встретиться у Карпат.Потому, где б теперь ты ни был,Всюду – кровные земляки:Под одним почерневшим небомМы выскребывали котелки.На привалах одних – мерзли,Было жарко в одних боях,Фронтовой горьковатый воздух,Привкус пороха на губах!Если ж вновь на спокойном рассветеБудет прерван наш чуткий сон,Если снова ударит ветерВ паруса боевых знамен,Не смогу я остаться дома,В нашей комнатке голубой,У знакомых дверей райкомаНам прощаться опять с тобой.Глухо вымолвив:«До свиданья!»,К автомату плечом припасть,Пусть проглатывает расстояньяБесконечной дороги пасть.Пусть опять кочевать по свету…Пусть ударит со всех сторонФронтовой горьковатый ветерВ паруса полковых знамен!<p>«Я не привыкла…»</p>Я не привыкла,Чтоб меня жалели,Я тем гордилась, что среди огняМужчины в окровавленных шинеляхНа помощь звали девушку —Меня…Но в этот вечер,Мирный, зимний, белый,Припоминать былое не хочу,И женщиной —Растерянной, несмелой —Я припадаю к твоему плечу.<p>«Я не знала измены в любви…»</p>Я не знала измены в любви,Я ее ощущала начало —Легкий крен, ненадежность причалаИ себе говорила: «Порви!»Потому, вероятно, не зналаНикогда я измены в любви.Я и в дружбе могла различитьПервый легкий снежок охлажденья.Обрывала с улыбкою нитьИ шутила еще: «До видзення!»Только гордость —Мой якорь спасенья…<p>«Я не люблю…»</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии