И оживут слова, часть IV

Я вновь оглядела берег, видимый нечетко из-за сумрачной непогоды. На том месте, где стояла Дева, осталась наполненная мутной водой яма, от которой точно нити паутины расходились ручьи. Самой Девы не было.

— Ее больше нет, — проследив за моим взглядом, пояснил Альгидрас.

«А кого еще нет?» — хотела спросить я, но испугалась ответа. Взгляд сам собой отыскал то место, где я подобрала меч. Тела савойца не было. То ли оно упало в зиявший в том месте разлом, то ли лежало метрах в двадцати от нас, куда оставшиеся в живых воины сносили тела погибших. Выживших было всего девять.

— Где старейшина?

— Убит. Он убил Гаттара, и…

Я вспомнила воина, который бился с Гаттаром и которому Миролюб снес голову.

— Это Миролюб его?..

— Не знаю, я не видел, — пожал плечами Альгидрас. — Но скорее всего, да. Старейшина убил его побратима.

Я оглянулась на Грита.

Два незнакомых воина не из числа савойцев как раз подняли его тело. Грита двинулась вслед за ними, маленькая и неприкаянная. Альгидрас, увидев это, догнал ее и взял за плечи. Я не знаю, что он ей говорил, склонившись и заглядывая в лицо, видела лишь, как сильно он горбится и как заламываются его брови.

Димка подошел ко мне и молча меня обнял.

— Пойдем поищем дядю Алвара, — попросил он, и мое сердце екнуло. Я не знала, что будет, если мы его вдруг не найдем.

Альгидрас поднял Гриту на руки, и она доверчиво обхватила его за шею. Кажется, он сумел найти к ней подход. Наверное, потому что он был единственным мужчиной кроме Грита, который приходил в дом Граны и порой играл с детьми.

Альгидрас осторожно переступил через залитую водой трещину и пошатнулся. Я только теперь заметила, что штанина на его левой ноге потемнела от крови, а правое предплечье было наспех перетянуто куском рубахи. Доспеха уже не было.

Я подумала было, что надо бы спросить, почему прекратился бой и почему люди старейшины помогают оставшимся в живых савойцам складывать тела погибших рядом, но вдруг поняла, что это неважно. Важно то, что боя больше нет и мир, кажется, выдержал.

Мы с Димкой пошли за ними, и я, перешагивая через трещины, повторяла про себя: «Выживи. Только выживи…», обращая этот призыв разом ко всем, кто был сегодня на нашей стороне.

— Дядя Алвар! — вдруг воскликнул Димка и указал в противоположный конец пляжа, где под скалой в стороне от всех сидели Алвар с Миролюбом.

Димка высвободил руку и побежал туда, перепрыгивая через лужи. Грита осталась с Альгидрасом.

— Почему люди старейшины прекратили бой? — спросила я у Альгидраса.

— Они помнят, на что способен Алвар, а еще он объяснил им, что будет, если кто-то из нас пострадает. К тому же старейшины больше нет, а это означает новую власть, новые решения. Его поддерживали не все.

Альгидрас говорил монотонно, вглядываясь в Димку и Алвара.

— А они не будут мстить за старейшину? — взволнованно спросила я.

Альгидрас вздохнул и перехватил Гриту поудобнее:

— По закону Миролюба должны были бы судить, но он мстил за побратима. Да и это… — Альгидрас кивнул в сторону моря, которое по-прежнему горело.

Мне отчего-то вспомнилось Гориславово «Кто ж поспорит с отрядом, где каждый при мече?».

— А почему умер Гаттар?

— Обманул сам себя, — отозвался Альгидрас. — Святыня признала его добровольной жертвой. Он отдал свое тело на волю аэтер. А она решила не продлевать ему жизнь и просто не отпустила стихию земли ему на помощь. Ждала, пока он умрет, чтобы вырваться.

— Она звала меня, — поежилась я.

— Я знаю, — негромко ответил Альгидрас, но я не успела спросить, откуда, потому что мы уже дошли до Алвара с Миролюбом.

Миролюб при нашем приближении тяжело встал, опираясь рукой о скалу. Он тоже был ранен в плечо, а еще выглядел хмурым и раздраженным.

— За меч спасибо, — без предисловий начал он, — но… управы на тебя нет! Нечего в бою девкам делать, ясно?

Я пристыженно кивнула и пробормотала:

— Я не сама, меня Дева вывела.

Альгидрас спустил Гриту на землю и что-то ей шепнул, а потом посмотрел на по-прежнему сидевшего Алвара.

— Девчонка-то… — пробормотал Миролюб, заметив Гриту, и после колебания шагнул вперед и присел перед ней на корточки.

Грита посмотрела на него исподлобья и вцепилась в ладонь Альгидраса.

— Мда, — вздохнул Миролюб и неловко потрепал девочку по плечу.

Остров неожиданно тряхнуло, и Миролюб, зажмурившись, простонал:

— Это всегда теперь будет, савоец?

— Овладей собой и овладеешь силой, — голос Алвара прозвучал едва слышно, как будто он боялся кого-то потревожить.

Я перевела на него взгляд, и он, заметив это, чуть склонил голову и прижал ладонь к груди. От его улыбки, такой знакомой и родной, я еле сдержалась, чтобы не разреветься. А потом до меня дошел смысл сказанного.

— Миролюб? — протянула я.

Тот встал в полный рост и посмотрел на меня сердито:

— Ну, а куда ей было деться, силе этой проклятущей? Из Гаттара она вырвалась, землетрясениями по миру покатилась. Я и не понял, как в меня шарахнуло.

— И как теперь? — растерянно спросила я у Алвара.

— Он молодец, — вновь улыбнулся Алвар. — Смог силу в себе удержать.