И падут подле тебя тысячи

— Зато холодный ветер не будет задувать, — напомнила Хелен. — Так надо сделать, пока мы не вставим новые стекла. Так, дети, — сказала она твердо, — наша поездка была долгой, и мы устали. Нам нужно хорошенько выспаться.

Через несколько дней выздоровел Герд, и их жизнь вошла в обычную колею, правда, с одним жутким обстоятельством. Дети ходили в школу, Хелен выполняла свою работу по дому, но теперь каждую ночь на Франкфурт падали бомбы. Каждый день они молились, чтобы Бог защитил и сберег их жизни. Только Герд, которому теперь уже было семь, не беспокоился о безопасности.

— Бомбы никогда не попадут в нас, — говорил он уверенно.

— Откуда ты знаешь? — спрашивал Курт.

— Нас защищает Господь.

Затем бомбежке подвергся соседний город Дармштадт. В одну ночь тысячи людей были убиты. Но вера Герда все еще была непоколебимой. Он был уверен, что члены церкви там не пострадали.

В субботу на служении они были рады увидеть старых друзей, их двоюродных сестру и брата — Анну–Лизу и Герберта. Сестра Франца Анна крепко обняла Хелен. После служения тетя Анна пригласила их на обед.

— Вы слышали новости? — спросила она серьезно.

— Новости?

— Большинство адвентистов в Дармштадте погибло. Около восьмидесяти человек.

Хелен взглянула на Герда. Его юное лицо побледнело, а глаза смотрели перед собой невидящим взглядом. Для маленького Герда это было ужасным потрясением. Всю вторую половину дня, пока Курт и Лотти беззаботно играли с двоюродными сестрой и братом, а Хелен с тетей Анной занимались своими делами, Герд тихонько сидел в углу, пытаясь вникнуть в смысл трагедии, произошедшей в Дармштадте.

Тем вечером на служении он больше не мог держаться на ногах.

— Мамочка.

— Что, Герд?

— Мамочка, — еле выговорил он слова дрожащими губами, — Библия все лжет!

— Герд…

— Бог не может защитить нас, — рыдал он, — Ему все равно, что с нами происходит. Нам больше нет смысла молиться!

— Герд, сыночек, послушай меня, — мягко говорила Хелен, сочувствуя его горю. — Сегодня вы получили важный урок. Проблемы и боль могут прийти в жизнь каждого так же, как добро и зло. Самое главное не переставать верить, что Бог любит нас независимо от того, что случается. Так как мы Его дети, не имеет значения, живем мы или погибаем, потому что в конце мы будем с Ним вечно на небесах.

Он молчал, пытаясь вникнуть в то, что она сказала. В понедельник утром по пути в магазин Хелен встретила герра Деринга.

— Ах, я вижу, вы вернулись, — поприветствовал он ее холодно. — Интересно, пересмотрели ли вы свое решение по поводу присоединения к нацистской партии?

— Герр Деринг, — ответила она, — меня совершенно не восхищает эта партия, и у меня нет намерений когда–либо вступать в нее. Я не желаю, чтобы вы меня больше беспокоили по этому вопросу! Желаю вам хорошего утра.

Она повернулась, так и оставив его стоять на улице.

— Вы любите евреев, — прошипел он позади. — Вы останетесь живы, чтобы постоянно сожалеть об этом!

В конце месяца она поняла, что он имел в виду. Армейское жалованье Франца для семьи не прибыло.

Она ждала несколько дней, думая, что это почтовая задержка. Но ничего не пришло. Это была ее единственная поддержка от мужа. Что теперь ей оставалось делать?

В субботу Хелен рассказала о своих проблемах в церковном собрании, и члены церкви сделали для нее специальный сбор.

Если постараться, эти деньги можно растянуть до следующего жалованья. В конце месяца она нетерпеливо бежала к двери каждый раз, когда приходил почтальон. Но чек так и не принесли.

В отчаянии Хелен села в электричку, чтобы добраться до отдаленного городка, где в затейливом маленьком цыганском фургоне, выкрашенном желтой краской с зелеными ставнями, жила ее давняя подруга с подрастающим сыном.

— Сестра Гейзер, — сказала она, — что мне теперь делать? У меня нет денег. Партия отказывает мне в выплате пособия. У нас нет еды. Я больше не могу ничего придумать.

— Сестра Хазел, — сказала та твердо, — первое, что мы должны сделать в этом случае, помолиться и рассказать вашу нужду Богу. Он найдет выход.

Две женщины преклонили колени в маленьком домике на колесах.

Когда они поднялись, сестра Гейзер сказала:

— Послушайте, у меня есть немного денег. Я могу вам одолжить, и когда придет ваше пособие на детей, вы сможете вернуть мне долг.

Хелен покачала головой.

— Я не могу принять это. Вдруг что–нибудь случится и они вам понадобятся?

— Сестра Хазел, мы все можем умереть завтра. Лучше, чтобы у ваших детей была еда, чем держать эти деньги в кубышке у меня.

С этими словами она направилась в крошечную спальню и вернулась оттуда с пальто и шляпой.

— Идем в банк, — сказала она. Там она сняла со счета все свои сбережения.

— Сестра Гейзер, — еле слышно проговорила Хелен, — как я смогу отблагодарить вас за такое великодушие? На эти деньги мы сможем прожить шесть месяцев!