…И пять бутылок водки

Наташа нащупала игореву руку, вложила в его ладонь – свою. И так они шли какое-то время – помалкивали, шуршали щебнем. Игорь погодя сказал, склоняясь к ней:

– Послушай, а как ты объяснишь дома свое отсутствие?

– Придумаю что-нибудь, – беспечно ответила она.

– Что – например?

– Ох, не знаю. Да Сергея, наверное, еще и. нет. Он, если уходит, застревает надолго… Ну, а в крайнем случае – скажу, что была у подруги. Стало скучно – ушла, мол, заболталась…

– Стандартный ответ, – покривил губу Игорь.

– Что ж, зато – надежный.

– А если он решит проверить – позвонить?

– У этой подруги нет телефона. И живет она на другом краю. Что ж ты думаешь – я уж такая дура, – не соображу, что сказать?. —

Игорь не видел ее во тьме, но по тону, по голосу, чувствовал, что она улыбается.

– Слава Богу – не в первый раз.

– А… признайся-ка, – сказал он вдруг, – ты ему вообще изменяешь? Часто, а?

– Что? – протянула она. Помедлила, помолчала немного. И потом: – Почему ты спрашиваешь? Какая тебе разница?

– Да так… просто… Ну, скажи: есть у тебя кто-нибудь – на стороне?

– Зачем тебе это, Игорек? – укоризненно проговорила Наташа. – Уж не собираешься ли ты меня ревновать?

– Да нет, – пожал он плечами. – Чего ж тут ревновать… Было бы глупо.

– Ну, вот. И не надо об этом. – Она еще помолчала. – А впрочем – если уж ты настаиваешь…

– Да, – живо отозвался он, – так что?… С кем?

– Изменяю. Конечно.

– С кем же?

– С тобой.

– Ах, так. – Он рассмеялся. – Ну, это еще ничего. Это ладно…

– Все вы, мужчины, одинаковы, – с коротким вздохом сказала она. – Эгоисты, собственники.

– А вы, женщины, – общественницы, – возразил он, – трудитесь для общего блага… Не так ли?

– Ну, ну, – сказала она. – Не будем ссориться по пустякам!

И крепко сжала его пальцы. И добавила, погодя:

– Гляди-ка: фонарь… Кажется, там мост! За мостом дорога освещена. Да и вообще, теперь уже недалеко. Я и сама дойду. Возвращайся.

– Нет, нет, – сказал он, пристально высматривая что-то впереди, – не торопись. Там, по-моему, какие-то люди.

– Где? – Она дернулась испуганно.

– У фонаря – видишь? Слева.

– Верно, – спустя мгновение, подтвердила она, – кто это? – И вздрогнула, прижимаясь к Игорю. – Ой, я боюсь. Это ж ведь самый хулиганский район. Здесь каждую ночь что-нибудь случается, раздевают, насилуют.

– Ничего, не волнуйся, – успокоительно похлопал ее по плечу Интеллигент, – все будет хорошо.

– Но их там, кажется, много, – шепнула Наташа. Она замедлила шаг. Игорь сейчас же сказал:

– Только, ради Бога, не останавливайся! Идем – как ни в чем не бывало.

И осторожно высвободив руку – опустил ее в карман.

Свет фонаря стал ясней и просторней. Маячившие возле него силуэты обрели отчетливость. Парней было четверо; они стояли, сгрудившись, на границе света и тени, – о чем-то шумно толковали меж собою. Слов было не разобрать, слышались только голоса – невнятные и хриплые. Потом голоса затихли.

От группы парней отделилась приземистая фигура – в распахнутом ватнике, в сапожках, в плоской кепочке, низко и косо посаженной на лоб. Фигура приблизилась к идущим и окликнула их:

– Эй, граждане, стойте! Прикурить не найдется? Вопрос был традиционный, почти – ритуальный, обычно предшествовавший насилию; именно так у российского хулиганья и всякой уличной шпаны принято обращаться к намеченной жертве… Как и каждый квалифицированный вор, профессионал, Игорь относился к повадкам хулиганья с нескрываемым и высокомерным презрением. И сейчас он – шагнув навстречу парню и – глядя на него в упор – проговорил негромко:

– Чего тебе, голубок?

– Прикурить. Ты что – глухой? Спички есть?

– Так ведь твои ребята курят, – Игорь мотнул головой, указывая на темные силуэты, застывшие в отдалении. Там было тихо. Ребята прислушивались к диалогу. И в руках у одного из них багровел, посверкивая, огонек папироски.

– Ну-к что ж, – ухмыльнулся парень. – А я хочу – у тебя!

– У меня, значит, – задумчиво проговорил Интеллигент. – Ладно, дам тебе прикурить… А может, заодно, и табачку?

– Давай, – подбоченился парень.

Тогда Игорь – лениво, медленно – вынул из кармана руку; в ней был зажат финский нож. Лезвие блеснуло остро и холодно, и струистый этот блеск заставил хулигана отшатнуться.

– Ах, пардон, – сказал Игорь. – Это я ошибся. – Сунул нож обратно в карман и другой рукой – левой – извлек из пиджака пачку «Беломор-Канала».

Встряхнул ее; выскочила папироска. Протягивая пачку, Игорь сказал – твердо глядя на парня, ломая глазами его взгляд:

– Бери! Если уж ты так хочешь… Ничего больше не надо?

– Нет, спасибо, – пробормотал растерянно хулиган. Неловкими пальцами взял из пачки папироску и подался назад, попятился к фонарю.

– Погоди, – сказал Игорь. – А прикурить?

– Ничего, – донеслось в ответ, – обойдусь.

– Ну, привет! – небрежно бросил ему Интеллигент. И обхватив Наташу за плечи – повлек ее в темноту.

Они простились в черте города и там условились, что в дальнейшем Наташа будет приходить к нему пораньше, днем…