И под ногами снег скрипел как в детстве

Кто мне скажет – где черта,
за которой облака станут камнем преткновения?
Кто закроет мне глаза в час великого прозрения?
Что возьму с собою в путь, если скажут: «Собирайся»?
Что простят, а что вернут, прошептав тихонько: «Кайся.
Кайся, грешница, молись и проси, проси пощады
за растраченные дни, за минутные услады,
за себя и за других – тех, кого ты приручила,
но с собой не позвала и на волю отпустила.
С кем они сейчас, скажи, где зализывают раны?
Почему на полпути ищут правду без изъяна?
Что они тебе должны? Что и ты им задолжала?
Кайся, женщина, спеши, времени осталось мало».
Нет ответа. Тишина. Я не знаю, что ответить.
Мне судьба одна дана, за другую не в ответе.
Знаю, правда, что грешна, что лелеяла гордыню, –
потому стою одна в обезвоженной пустыне.
Ты прости меня, Господь, моё сердце отболело,
я растратила любовь, а теперь прошу несмело –
защити и сохрани оступившихся и гордых,
повстречавшихся в пути на отрезке гнутой хорды.
Ничего им не должна и у них просить не буду,
каждый получил сполна за нелепую причуду.
По-другому не могу, не суди за это строго.
Мне их правда не нужна, у меня своя дорога.

Счастье на ладошке

Счастье на ладошке. Дышу не дышу.
Чтобы не испугать, чтобы не улетело.
Радостью великой поделиться хочу
с теми, кому до всего есть дело.

Мне говорят: «Не спеши, промолчи.

К счастью надо подходить серьёзно».
Но я не понимаю. Что значит – молчи?
Как не поделиться? Если можно.

Счастье на ладошке сжалось в комок,

испугавшись тех, кому до всего есть дело,
и вдруг пропало, спряталось между строк,
да так быстро, что я и моргнуть не успела.

Счастье не любит пустой болтовни

и лишней суеты особ, до него охочих.
Счастье – приверженец тишины,
и у него особые полномочия.

Счастье на ладошке. Дышу не дышу.

Чтобы не испугать, чтобы не улетело.
Радостью делиться больше не хочу,
особенно с теми, кому до всего есть дело.

И под ногами снег скрипел как в детстве

И под ногами снег скрипел как в детстве,
и было удивительно светло.
В душе, благословением воскресшей,
рождалось благодатное тепло.

Я шла по белоснежному настилу

и улыбалась глупо и смешно,
ведомая таинственною силой,
пьянящей, словно спелое вино.

И время безмятежного пространства

пульсировало с сердцем в унисон,
снежинками отсчитывая счастье,
летящими ко мне со всех сторон.

И это было сказкой, правдой, явью.

О, Господи, ты дал мне осознать,
что главное, и это в нашей власти,
дождаться счастья и его принять.

Платье новое надела