И подул северный ветер

Калеб не был здесь пять лет. За это время многое изменилось. Изменился и сам Калеб. Из сумасшедшего взбалмошного подростка он превратился в рассудительного и рационального мужчину. Он больше не пропадал на ночных тусовках, не зажимал горячих девчонок в туалете ночного клуба. Жизнь круто все развернула. Его старшая сестра Хизер, некогда маленькая зануда, успела выйти замуж, и превратилась в миссис Маккензи, а брат, который всего на пару лет старше Калеба поступил на военную службу и теперь приезжал домой только на рождество. Они стали для матери с отцом эталоном для подражания, и лишь Калеб, который не вписывался в рамки понятий «идеальное будущее» доставлял им головную боль. В их представлении, вся семья должна была непременно жить как минимум в соседних домах, собираться на ужины за одним столом и каждое рождество проводить в одинаковых свитерах с приторной улыбкой на лицах. А Калеб хотел свободы. Абсолютной и безграничной. Его тяготил семейный очаг. Но расстраивать мать ему тоже не хотелось. Может поэтому в жизни Калеба каким-то непостижимым образом появилась Квин. Калеб и сам не понял, как она стала присутствовать на всех семейных торжествах и называть его «дорогой».

Откуда взялась эта девчонка? Она жила в доме напротив, кажется, пару раз приезжала в гости к своей тетке, и вот однажды, Калеб имел неосторожность трахнуть ее на вечеринке по случаю дня рождения Хизер. На утро она уже сидела в гостиной их дома, прикрывая наготу рубашкой Калеба, и строила с его матерью планы на их совместный уикэнд.

Впрочем, ни сейчас, ни тогда Калеба это не трогало. Он работал в Лос-Анжелесе, занимался карьерой, бизнесом и перевозить «невесту» в холостяцкую квартиру не собирался. Там и без нее хватало однодневных увлечений, которые кстати, без лишних вопросов уходили с утра и не докучали ему своим обществом. Все было вполне взаимовыгодно. Оргазм за оргазм и никаких обязательств. То, что надо. А Квин… Калебу нравилось, что по возвращению домой его ждал надежный тыл, свежеиспеченный пирог и гарантированный секс, хоть и с выключенным светом. Все в тихом пригороде, где жила семья Олби, дышало традиционными устоями.

Воспоминания грели душу Калеба, пока он пробирался сквозь буйство тропической растительности к вилле. Все что ему было сейчас надо – это немного отдохнуть. Месяц-два вдали от материка, наедине с природой, шумом прибоя, прогулками на яхте, обществом мулаток и…

– Калеб, помни, что я тебе говорил.

Калеб обернулся. Брюзжащий голос Руфорта вырвал его из приятных мечтаний.

– Да, черт возьми, Руф. Я понял тебя, понял. Быть осторожным, смотреть в оба. Все как всегда.

Руфорт еще какое-то время помялся на пороге виллы и тяжело вздохнув, снова пробубнил себе под нос.

– Зря ты приехал. Зря…

Глава 2

Пока Калеб осматривал виллу, решая, где лучше разместиться, Руфорт вышел на улицу. Калеб нашел его под высокой каучуковой пальмой, мастерящим какое-то необычное приспособление, больше похожее на ловушку для диких зверей.

– На охоту собрался? – весело спросил Калеб, желая развеять напряженную обстановку, но старик лишь еще больше свел плечи.

– Можно и так сказать.

– Потом похвастаешь трофеем?

В ответ раздалось сосредоточенное пыхтение. Калеб предпринял еще одну попытку смягчить старика.

– Если хочешь, можем скоротать вечерок у костра? Ты потравишь свои байки, пропустим стаканчик-другой бурбона…

Руфорт, наконец, отвлекся от своего занятия и посмотрел наверх, с задумчивым видом наблюдая, как ветер раскачивает огромные резные листья над головой.

– Ночью будет шторм, чувствуешь, как поменялся ветер… Через пару часов здесь будет настоящая вакханалия. Я, пожалуй, останусь в своем бунгало. Да и тебе советую, Калеб. В такую непогоду лучше, как следует закрыть окна и сидеть дома, не высовываясь.

– Как знаешь, – Калеб понял, что большего от старого рыбака не добьешься. Если даже бурбон оказался бессилен, то дальше и пытаться нечего. Он круто развернулся, намереваясь уходить.

– Ты куда собрался?

– Хочу немного поплавать.

– Ты что, не слышал, что я только что сказал? – Руфорт вскочил на ноги с невероятной для его возраста прытью и вцепился Калебу в руку. «У него стальная хватка», – успел отметить парень. Жилистые пальцы впились в кожу, как щипцы.

– Спокойно, дружище. Я туда и обратно. Я не сумасшедший, не переживай. Вернусь прежде, чем ты закончишь мастерить эту свою штуку, чем бы она ни была.

Руфорт смерил Калеба недоверчивым взглядом, но руку все же отпустил, и что-то недовольно бурча себе под нос, вернулся к своему занятию. Калеб уже не слушал. «Да, старик и правда совсем выжил из ума. Надо будет что-то с ним делать, а то эти его помутнения до добра не доведут».

Знакомая тропа вывела Калеба прямо на побережье. Дикий пляж, усыпанный валунами и острыми камнями дышал спокойствием и тишиной. Кроме низких серых туч над горизонтом, и прохладного ветра, изредка налетавшего резкими порывами, ничего не предвещало что ночью бухту Каха-де-Муэртоса накроет штормом. Сейчас, прибой лениво облизывал песчаный берег, пугая суетливых крабов и рачков.