И поймал Аманэ маленькую необычную рыбку (СИ)

— Мм, — девушка выпила всю чашку с какао прежде, чем услышала своё имя, — Да?

— Есть какие–то причины, по которым я не могу узнать твою историю?

Гостья из моря посмотрела на него со слабой ухмылкой. Она не злилась, но показывала некоторое недоумение, какое проскакивает на лице учителя, когда ученик гордо объявляет себя «будущим дворником». Вопрос «Зачем?», приправленный смешком.

— Причин нет, но я бы предпочла не рассказывать тебе всё, — отрезала Нэнэ и сразу перешла на неуверенный шёпот, — А может причины и есть, поэтому лучше реально не рассказывать…

— Э, — на этот раз парень решил не настаивать, — Значит, твоё появление должно остаться тайной?

— Да.

— И имя?

— И имя. И лицо тоже, но от конкретных людей.

— А «Яширо» — это откуда?

Ещё раз окинув парня нелепым взглядом, Нэнэ разразилась таким оглушительным смехом, что вы бы не расслышали конского ржания рядом с ней. Будто и это было чем–то забавным.

— Неважно.

— Тоже нельзя говорить?

— Ох, ладно, это моя фамилия.

— Фамилия?!

— Так я же человеком была…

— А, понятно.

Диалог, кажется, не шёл в это русло. Но о чём тогда поговорить? Об интересах? У неё они остались? Хм, а может…

— Хочешь съездить в город погулять?

Девушка моментально поперхнулась последним панкейком. Парень браво вскочил, чтобы помочь ей, смело постучал по её спине, но она ещё долго откашливалась. Потом, потерев нос, она, наконец, сказала:

— Спасибо, но… у тебя есть парик? На всякий случай…

— Парик?

«Странное совпадение», — сразу понял Аманэ. Парик–то у него завалялся, как раз женский — его оставил Цукаса, после того, как долго смеялся над братом в этом парике. Рыжий, длинный и кудрявый — такой он был. Но это слишком странная удача.

— Не удивляйся, но кажется есть… Длинный, волнистый и рыжий…

— Пойдёт! — улыбнулась Нэнэ, подбирая посуду, в которой она ела, чтобы помочь её помыть, — Кстати, мм… А где живёт твоя семья?

— Моя семья? В городе… далеко отсюда, — Аманэ воспринял это, как обычный вопрос, — Мама и папа держат цветочную лавку, брат почему–то пошёл в режиссёры…

— В режиссёры? — удивлённо улыбнулась девушка.

— Ага… Я сам не знаю, почему, но он стал весьма известным. Мне его фантазии всегда казались глупыми байками, придуманными после прочтения кучи городских легенд, — парень наконец нашёл парик и вернулся на кухню, — Но, видимо, я не прав. Вот, он использовал его в своём первом фильме. Там рыжая девушка устроила массовый геноцид в психиатрической лечебнице.

— Ну и сюжет, брр, — Нэнэ с сомнением посмотрела на искусственные волосы, но, всё–таки, стоит обезопасить свою личность на случай, если они пересекутся с кем–то из тех двоих. Она бы могла спросить их адреса, чтобы убедиться во всём, но…

«Молчать, Нэнэ! Не давать даже малейших подсказок! Ты и так слишком много взболтнула!» — скомандовала девушка самой себе, когда закрепила на голове парик, переоделась в подаренное Саирой розовое платье. Ей нужно побыстрее исполнить все девять желаний, чтобы расплатиться по долгам, но иногда просто бывают такие дни, когда хочется только веселиться и ничего больше не делать.

И почему бы не заняться этим в ближайшие три дня?

***

— Яширо, я возьму один двухместный номер? Яширо! — и вот Аманэ снова не может достучаться до девушки, пока та разглядывает фойе большой гостиницы.

Весь путь из небольшой деревни в большой город производил на неё впечатление, которое появляется у провинциального ребёнка, внезапно получившего возможность посетить Лос–Анджелес. Первые дома в более традиционном японском стиле не были для неё новостью, квартирные постройки тоже, а потом в небеса полетели такие небоскрёбы, что Нэнэ испуганно прижалась к парню, невольно проболтавшись: «Раньше таких не было!». Смущённый Аманэ даже и не уловил такой оговорки, просто старался держать руки по бокам и не смущать слегка испуганную девушку. Та тоже почувствовала, что сделала что–то странное и отпрянула от парня.

— Извини, я просто подумала… Ох, неважно.

Иногда она говорила очень странные фразы, которые совсем не были похожи на загадки из третьесортных детективов. Аманэ искренне сомневался в том, стоит ли ему знать больше и одновременно желал узнать больше, ещё больше по непонятной для себя причине. Будто кто–то повис на его плечах и злостно требовал ответов, кто–то, кто всегда с ним и кого нельзя сбросить, как Цукасу.

Что этому кому–то надо от Нэнэ? Это парню не ясно, но если между этим есть связь…

— Нет, я слишком много думаю, — пробурчал парень себе под нос, придерживая лямки ранца.

— О чём? — девушка шла рядом и была совершенно спокойна. Парень улыбнулся ей, — Хоть улыбнулся!

— Разве я был мрачным?

— Как туча перед дождиком.

— Почернел?

— Ха–ха, ладно тебе!

Настенные прямоугольные лампы ещё не горели, ведь на улице ещё день. Мягкий пушистый коврик провожал постояльцев ко всем номерам и встречал за дверью, приветствуя их в скромном, временном месте пребывания.

В номере семь две небольшие кровати со свежим бежевым бельём, один симпатичный деревянный столик, два шкафа и круглый коврик в центре комнаты. Тумбочки тоже есть, но очень маленькие, как и их ящики. На два дня хватит.