И поймал Аманэ маленькую необычную рыбку (СИ)

Длинное тёмно–фиолетовое платье со слегка открытым декольте, но пышной юбкой, прекрасно шло к её модельной фигуре. Шла она так ровно, будто репетировала свою походку часами. Аканэ толкал соседей, чтобы разглядеть, как на её спину падали распущенные волосы и как ровно огибала её затылок маленькая косичка. До носа долетал нежный запах полевых ландышей — так пахли духи, которые девушке часто покупала мама.

«Совсем не изменилась!» — улыбнулся парень: «И что за сюрпризы? Хотя стоп, разве её родители не говорили, что не будут устраивать вечеринки после её совершеннолетия? Ей же уже за двадцать… И, кстати, я сразу и не заметил, но тут много очень взрослых гостей, да и родственники пришли… Может быть, что–то и вправду происходит?».

— Добрый день, дорогие гости! — учтиво поклонилась хозяйка дома, — Наша девочка долго отказывалась от нашей маленькой семейной традиции, хи–хи, но, на наше удивление, на днях она передумала.

Все родственники и друзья родителей радостно закричали. Лемон и Теру, обнаружив своего друга, отвели его подальше от самой людной зоны. Все смотрели в центр, на две свечи у торта с цифрами «два» и «три».

— Сегодня нашей девочке исполняется двадцать три года, совсем как её бабушке! — улыбается мать, — Я считаю, это самый лучший возраст для начала взрослой жизни, но сначала загадай желание.

Аой мило улыбнулась и, наполнив рот воздухом, дунула на свечи. Те мгновенно потухли и вызвали всеобщие овации, что захлопали даже бывший президент и парень с телефоном.

— Готов? — спросил второй.

— К чему? — неуверенно шепнул Аканэ.

— Что ж, начнём! — прервала все лишние разговоры хозяйка дома и взяла в руки нож для резки торта, лежащий рядом с десертной тарелкой, — По давней традиции первый кусочек для нашей доченьки должен отрезать её избранник! — и, уставившись хищными глазами в толпу, женщина позвала, — Аканэ–кун!

— Что?

Сердце Аканэ упало куда–то в ногу около левого колена, прорезая мышцы, как ножом. «Чего…? Почему я впервые слышу об этой традиции?! Да нет, я видел фотографии их семьи, там ничего такого не было!» — парень не мог сдвинуться с места, хотя все, без шуток, абсолютно все гости уставились на него. Стыдно стало даже Лемону и Теру, которые, переглянувшись, перекинули руки одноклассника через свои плечи и на двоих понесли «избранника» к центру зала, чего Аканэ даже не заметил, пока его не поставили перед тортом.

— Аканэ–кун? — дружелюбно улыбнувшись, хозяйка дома протянула парню нож. Гость неуверенно перевёл взгляд на свою возлюбленную, которая поразительно искренне улыбалась, не притворяясь и не играя. «Я ничего не понимаю, но… Блин, «за что боролся, на то и напоролся» или как…?» — парень сжал рукоятку ножа, забирая его из рук матери Аой: «Нет, это юмор… Или нет…? Это слишком странно! Слишком!».

Нож входил в торт, словно в масло — легко и быстро. Наблюдая за своими действиями, Аканэ поражался спокойствию своих движений, хотя его лицо, наверняка, было очень забавным. В голове пролетела вся жизнь: однажды он открыл глаза и выполз из своей кроватки, чтобы найти свою маму и впервые называть её «мамой», как он впервые встретил Аой, когда только научился разговаривать, как они вместе играли в садике, пока она не стала популярной, как тоже самое повторилось в школе… Никаких предпосылок к таким изменениям, кроме того, что Аканэ частично верил в то, что его подруга детства просто не любит говорить о своих настоящих чувствах, но так резко? «Есть какой–то катализатор, сто процентов что–то спровоцировало такие изменения!» — парень опустил голову, аккуратно, без лопатки подхватил красивый кусок и положил его на маленькую тарелку.

— Вот, — когда он протянул его Аой, та немного покраснела и кивнула ему, принимая тарелку. Но насладиться этим милым моментом не получилось, кто–то сзади вздёрнул его руку высоко вверх.

— Вот, наш зять! — гордо прокричала мать именинницы и получила в ответ громкие крики и овации. Даже Лемон и Теру яростно хлопали над ухом, особенно последний, специально приближая свои ладошки всё ближе к лицу парня.

«Здрасте, приехали! Так, что я делал до этого? Сидел дома у родителей, дома в деревне, ездил за аквариумом, ходил к Юги… К Юги», — глупая и одновременно логичная догадка показалась наиболее правдивой, «Неужели это всё тот чай?!».

***

Старики оборачивались, старушки молились — в деревне такой странной компании ещё не было. Аой медленно прыгала по песку в лёгкий балетках, изучала деревянные домишки, поправляла подаренный кулон и с удовольствием рассказывала «своему парню» всё, что думала о красотах местной жизни. Аканэ же шёл так, будто его заковали в кандалы и ведут к камере смертников, опускал неестественно почерневшее лицо, а в его бормотании можно было разобрать несколько слов:

— Наркотики давно бы выветрились, наркотики давно бы выветрились, но хер знает чё там нашёл нашёл этот больной недо–режиссёр, наивный Юги всё равно бы в это поверил… Наркотики давно бы выветрились, наркотики бы…