И при чем здесь лунный кот? (СИ)

Залитая потоками света, врывавшегося сквозь прикрытые белоснежным тюлем окна, комната не позволяла усомниться, что Лани находилась где-то в крыле императора. Слишком мужской была обстановка. Темно-лиловые диваны и кресла, на которых в нарочитом беспорядке лежали несколько серебристых подушек. Стены и ковер на пару тонов светлее мебели. Сверху свисали массивные люстры, выполненные из какого-то матового, белоснежного, хрупкого на вид камня. Оставалось непонятным, как оно все не падает. В двух обнаружившихся шкафах с открытыми полками располагалась какая-то удивительная мелочь, вроде статуэтки ящерообразного антрацитового животного и огромной, с голову гостьи, удивительной формы розово-белой полупрозрачной раковины.

Оглядевшись и не обнаружив никого из разумных, Лани прошла к распахнутому окну и отодвинула слегка колыхавшийся от потока воздуха тюль. Садиться без приглашения или идти оглядывать полки, она посчитала не вежливым. Не к друзьям на чай забрела. Поэтому ограничилась рассматриванием великолепного сиренево-розового от цветов луга, над которым активно летали, жужжали и издавали прочие стрекочуще-пищащие звуки мелкие и не очень насекомые. Усталость последних суток навалилась с новой силой. И думать, анализировать, прогнозировать стало просто невозможно. Прислонившись к прохладной раме, девушка прикрыла глаза, вбирая в себя тепло подкравшихся солнечных лучей.

Негромкое позвякивание чашек и движение воздуха рядом заставили вздрогнуть и оглянуться. Оказалось, что за время вынужденной медитации в гостиной на столе из темного дерева появился изящный чайный сервиз в компании многочисленных тарелочек с деликатесами, а рядом со столом обнаружился сам хозяин помещения, в данный момент стоявший около дивана, хорошо что не подошел!, и пристально смотревший на свою гостью. Сбоку неподвижно замер высокий приятного вида демон, слуга, наверное.

- Извините, задумалась. С хорошим днем, Ваше Императорское Величество, - Лани с некоторым трудом выбралась из объятий успевшего невесть как обмотаться вокруг нее тюля и присела в глубоком реверансе, не позволяя себе поднять глаза от пушистого ковра, на котором как раз заметила удивительно тонкий, практически незаметный узор. Интересно, это охранная вязь или просто фантазия мастера. Хотя, одно другому не мешает.

- И Вам хорошего дня, леди Тао, - владыка повел рукой в направлении стоявшего рядом кресла, но поняв, что его жест остался незамеченным, добавил вслух, - Прошу, присоединяйтесь, - дождался, пока человечка очень аккуратно, по незаметной, почти незаметной, дуге обойдет его и замрет рядом с креслом, – Присаживайтесь.

Девушка удивленно вдохнула и неуверенно посмотрела на стоявшего демона. Блондин моргнул, не понимая в чем проблема. Спустя пару мгновений гостья аккуратно присела на краешек кресла, все также внимательно наблюдая за удобно устраивавшимся на диване владыкой.

– Я не понял, в чем дело? – озадаченно спросил император, отбрасывая в сторону мешавшую подушку.

Сделать вид, что не поняла, Лани даже не пыталась, поэтому, аккуратно подбирая слова, пояснила: - Меня учили, что сначала садятся более высокопоставленные особы…. Что еще добавить, она не знала, так что предпочла сосредоточиться на разглядывании собственных стиснутых рук, пальцы которых никак не хотели разжиматься. Безобразие. Совсем контроль полетел. Она мысленно вздохнула, радуясь тому, что продолжать допрос владыка пока не стал, кивком отдавая распоряжение слуге разливать чай.

Спустя короткое время перед Лани оказался ароматный напиток, а прислуживавший демон, вежливо поклонившись, вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Лучше бы остался! Шатенка помечтала о том, как выбежит следом или выпрыгнет в окно. Высота там незначительная. Меньше всего она хотела сидеть рядом с этим разглядывавшим ее с огромным интересом мужчиной. Хотя, какая разница, мужчина или женщина. Он император, а это диагноз. Девушке стало настолько неуютно и холодно, что она довольно нервным движением потянулась за чашкой, от которой поднимался горячий пар. Резкое движение неловких пальцев и хрупкое произведение искусства посудных дел мастера выскользнуло из рук, отомстив за свою гибель разливом обжигающей жидкости по рукам и коленям неумехи.