И придет весна

Это подтвердил старенький врач, в кабинет которого пришла девушка в тот же день. Внимательно осмотрел ее с ног до головы, зачем-то пощупал пульс, заставил открыть рот и продемонстрировать зубы. Впервые за долгое время Шура улыбнулась, представив себя лошадью, которую выставили на торги. Сказала об этом доктору, но ответная улыбка на сухом, иссеченном морщинами лице вышла горькой.

— Я смотрел, нет ли у тебя цинги, дочка, — пояснил он. — Худая ты очень и бледная. Но не все так плохо, как выглядит. Работай, помощь ох как нужна. Хлеба не обещаю, но порцию горячего супа каждый день будешь иметь. Когда можешь приступить?

— Сегодня, — Шура не раздумывала. — Сейчас.

Ей некуда было спешить: дома давно никто не ждал. А работа, даже самая тяжелая, могла помочь отвлечься. Девушка была готова сделать все, чтобы это произошло. Взять побольше дежурств. Пойти на что угодно, чтобы выжить самой и, возможно, позаботиться еще о ком-то. По крайней мере, постараться.

Глава 34

Эта зима оказывается какой-то по-особенному холодной. Давно не было такой. Улицы засыпало снегом, и он продолжает мести и мести каждый день. Ветер почти не утихает. И хотя в квартире и в школе топят прилично, меня не оставляет озноб. Даже к врачу специально сходила, переживая, что подцепила какой-то вирус. Но температура нормальная, все анализы в порядке.

«Вам нужно побольше отдыхать — и никаких переживаний. Такое состояние может быть на нервной почве», — получаю просто замечательный совет. Очень правильный, да только как бы его исполнить? Уже и не помню, когда в последний раз нормально спала. То подолгу не могу уснуть, ворочаясь и воюя с роем мрачных мыслей, то отключаюсь всего на час-другой, чтобы потом неожиданно вынырнуть из беспокойного сна и лежать до утра, тоскливо разглядывая потолок.

Травы не помогают, а принимать что-то более серьезное я не решаюсь. Боюсь навредить ребенку. Ему и так, наверно, несладко приходится. Ругаю себя, что такая безответственная. Не могу сосредоточиться на беременности и перестать думать обо всем остальном.

Я дико скучаю по Максиму. Так сильно, что сама не ожидала подобных чувств. Мне физически не хватает его. Присутствия, голоса, улыбки, тепла, объятий. Будто кусок тела отодрали без наркоза, рана кровоточит без конца, а боль подчас застилает все иные мысли и переживания.

Но так ведь не должно быть. Это уже даже не любовь, ненормальная зависимость, раз и дышать тяжело без него. От подобных чувств надо избавляться, выздоравливать и идти дальше. Все понимаю разумом, но не могу. Не получается. Сердце упрямо не слушается, словно я подсознательно еще на что-то надеюсь.

Работа утомляет, не могу погружаться в нее так, как прежде. Да и не хочу. Вместе с удручающей тоской напала какая-то апатия, равнодушие ко всему. Только и жду, когда закончатся уроки и можно будет вернуться домой. Не претворяться, не заставлять себя улыбаться окружающим, не носить маску, от которой тошно.

Раньше и не подозревала, что могу так нуждаться в муже. И ненавижу его за это. Знаю, что не признаюсь, не расскажу и части того, что переполняет меня. А он не догадается. И не приедет. И ничего, НИЧЕГО не изменится!

О том, что будет после рождения ребенка, думать слишком тяжело. Конечно, Максим поможет. И деньгами, и наверняка захочет с ним общаться, но вот смогу ли я на это адекватно реагировать, не знаю.

У меня даже мелькает мысль сходить к какому-нибудь специалисту, поговорить с психологом, попытаться хоть так найти решение. Но тут же отказываюсь от этой идеи. Разве можно вывернуться наружу перед посторонним человеком? Рассказать о том, что меня терзает? Как, какими словами? Да и зачем? Ведь, если быть честной с самой собой, то я не верю, что навязанный кем-то план действий сможет помочь. Ну, не бывает так! Нельзя взмахнуть волшебной палочкой — и исправить то, что мы разломали. И от этого еще хуже. Я впервые в жизни не вижу выхода. Или просто не желаю его искать.