И придет волчица…

Возможно, все еще обойдется. Жаль, я не знала этого, когда заходила к Эн-Ферро. Тогда, наверное, и до скандала не дошло бы. А так он завел старую песню, что нужно уезжать куда подальше. А куда – подальше? Где сейчас хорошо?

– Даже если Халир потерпит поражение, это надолго удержит Истмана от реализации его захватнических планов.

– Как надолго?

– До следующего лета, думаю. Вы… Когда должен родиться ваш ребенок? Вы ведь поэтому интересуетесь?

– Да, поэтому. Конец апреля, май, я думаю.

По лицу мужчины было видно, что он подсчитывает что-то в уме, и я не сдержала усмешки. Да-да, тэр Велтар, летом это случилось, когда я по лесам в одиночку разъезжала. Решите прямо поинтересоваться, кто отец, – только плечами пожму. И нужен вам такой маг? Вот и я так думаю – не нужен. Всего доброго, тэр Велтар. Не смею задерживать.

Эльфийка сидела у зеркала. Строгое платье из черного шелка, минимум украшений, серебристые волосы свободно спадают по плечам… Но женщина не видела всего этого в отражении. Голубые глаза всматривались в клубящийся в зазеркалье туман: неужели не ответит? Когда ожидание готово уже было смениться отчаянием, туман рассеялся, открыв взору черноволосого эльфа в походном платье. Образ мужчины расплывался, время от времени по лицу, смазывая идеальные черты, пробегала мелкая рябь, – должно быть, не имея под рукой других приспособлений, он использовал как отражатель поверхность какого-то водоема.

– Что случилось, Талли? – Голос звучал ровно, но глубокие черные глаза эльфа выдавали обеспокоенность.

– Ты нужен мне в Лар’эллане, Лест. Очень нужен. Боюсь, это война.

– Как будто в первый раз, – усмехнулся черноволосый.

– Растан убит. Лайнери нуждается сейчас в поддержке семьи…

Мужчина поморщился:

– Только не говори, что она страдает. Он оставил ее тридцать лет назад.

Эльфийка с грустью покачала головой:

– Ты жесток даже с теми, кого любишь. Лайнери, Витана…

– Не напоминай мне о Витане.

– Хорошо, не буду, – кивнула женщина. – Но ты все равно должен вернуться, Лест. Война – это серьезно.

– Оставь, Талли. Тебе ли не знать, что есть вещи пострашнее войны?

Он умолк, и та, кого называли Талли, с тревогой подалась вперед:

– Что?..

– Черта, – мрачно выговорил эльф. – Она снова движется.

Эльфийка с силой зажмурилась, словно эта короткая весть причинила ей боль.

– Мы должны это остановить, Талли. Иначе… Иначе ты знаешь, что ждет этот мир.

Она молчала, не открывая глаз, а под густыми ресницами заблестела влага.

– Талли?

– Ты же понимаешь, что это не в нашей власти, – произнесла она медленно. – Только Рина могла… Но Рины больше нет.

– Мы должны найти другой выход.

– Мы найдем его. Время еще есть.

– Время не подчиняется нам, – горько проговорил мужчина. – Но я буду искать решение. Задержусь тут еще немного. На год… Может, на два…

– Но…

– Прости, Талли, войны, политика – это все не мое. А ты всегда прекрасно справлялась.

– Но ты нужен мне, Лест!

Он этого уже не услышал.

Снова оставшись в одиночестве, которого она так стремилась избежать, женщина опустила голову, закрыла лицо руками, и казалось, она плачет. Но когда дверь отворилась, пропуская золотоволосого эльфа в доспехах стража, она обернулась, и в голубых глазах не было ни слезинки.

– Все в сборе?

– Ждут только вас, – поклонился вошедший.

– Иди. Я сейчас буду.

Эльфийка поднялась, пригладила волосы и поправила платье. Открыла стоявший на туалетном столике ларец, вынула из него и водрузила на голову изящную корону из белого золота. Еще раз взглянула в зеркало и удовлетворенно кивнула: королева Аэрталь готова выступить перед лордами.

Глава 11

Прошло три месяца и те девять дней, что Ромар отвел в счет разницы между мирами.

Ничего.

Убийца не паниковал, но в душу нет-нет да и закрадывались сомнения. Что, если с самого начала все пошло не так? Не тот мир, не тот фон, не тот климат? На Эльмаре, в широтах, где жил Таскидар, не бывало таких холодных зим. Что, если он замерз? Или не стоило накрывать его ветками – вдруг ему нужен солнечный свет?

Орк коснулся кокона, но не ощутил знакомой пульсации – лишь лихорадочное биение собственного сердца. А в следующий миг почудилось, будто с той стороны оболочки к его руке прижалась чужая ладонь.

– Что у тебя там, мил-человек? – раздался за спиной незнакомый голос.

То ли Ромар настолько отвлекся на собственные ощущения, то ли незнакомец умел двигаться бесшумно. Но скорее первое – обернувшись, эльмарец увидел около десятка мужчин, и вряд ли они крались по лесу на цыпочках.

– Что прячешь, говорю, чернявенький? – нехорошо осклабился человек в куцем заячьем тулупе.

Идущий отметил, что люди вооружены, но мечей из ножен не вынимают.

– Ничего, что могло бы заинтересовать вас, тэр, – ответил он спокойно.

– Да ты что! – рассмеялся мужчина. – Сперва домик наш захватил, перевернул там все, а теперь еще и грубишь? Нехорошо!

– Да чего с ним говорить, с разбойником? – противным голосом затянул долговязый прыщавый парень в мохнатой шапке. – Дело ли – в чужое жилье лезть?