И придет волчица…

Хлопнула ведущая в учебное крыло дверь, и в холл вышел распорядитель Келай. Смерил меня привычно-удивленным взглядом.

– Вы… Нужно быть осторожнее, – пробормотал целитель.

Келай заметил кого-то на лестнице, приветственно кивнул, и я машинально подалась вперед, чтобы посмотреть, кто там еще не торопится домой и сидит допоздна в школе, но увидела лишь край плаща взбежавшего по ступеням человека. А когда обернулась снова, полуэльфа уже не было рядом.

Колдун смотрел в спину выезжающей со школьного двора девушке. Вздрогнул, когда она покачнулась в седле: рано. Слишком рано, тэсс Эн-Ферро. Вы подальше отойдите, а лучше уже домой доберитесь. Поужинайте. С братцем поболтайте. Напоследок. А потом… Кто знает, что потом случится? Скорее всего, сердечко ваше душевных потрясений не снесет и остановится. Печально, но предсказуемо. А самое главное – никаких следов магического воздействия или яда.

Сразу нужно было так. Без шума, без лишнего позерства. Без обещанной мучительной смерти. Хотя ее-то этой саатарской погани он организовал бы с удовольствием. И последние слова дружка передал бы. Как там сидэ Иоллар изволил высказаться?

– Сдохни, мразь! – прошептал маг, глядя вслед выскочке-ученице с нескрываемой ненавистью. От кого скрывать-то? Никто ведь не видит…

Глава 5

Галла

В первый раз это случилось, когда я, миновав замковый мост, выехала на ведущую к дому дорогу. Я едва успела соскочить с кера и добежать до ближайших кустов, как мой взбунтовавшийся желудок избавился и от целебного зелья, и от остатков обеда. Обратно в седло я влезла с трудом, а добравшись домой, отодвинула со своего пути вставшего в позу возмущенного брата Эн-Ферро и помчалась в уборную.

Что же это за безобразие такое и когда оно кончится?!

Безобразие кончаться не хотело. Пришлось выпить два ковша воды, чтобы выворачивающемуся наизнанку организму было что выворачивать. А затем я кое-как вползла в дом и добралась до своей спальни.

– Ты не спишь? – заглянул спустя минуту Лайс.

Поспишь тут.

– Мариза говорит, ничего страшного нет. И вмешиваться не советует. Да и я не рискну. Гормональный баланс и всякое такое… Ты прости, я с беременными до этого дела не имел. Можно немного работу печени подправить, попробовать токсины вывести…

– Посиди со мной, и все.

Токсикоз, в конце концов, дело обычное. Соня наша, помню… Надо же, я Соню помню!

– Гал, ты зачем в школу ездила? Мало тебе неприятностей с платьем, так ты теперь и ботинки потеряла?

– Не потеряла, – пробормотала я, прижав к щеке его руку. – Завтра заберу. Все завтра…

Желудок успокоился, и я почувствовала, как начинают слипаться глаза.

– Расскажи мне что-нибудь.

– Что?

– Расскажи про Пиан. Ил говорил, там красиво.

– Ил любил горы. А на Хиллу мы тогда за другим пришли, нам в предгорье нужно было шамана одного найти. Пришли в селенье, а там говорят, он в горы ушел. Мы проводника наняли…

Я уже слышала эту историю во всех подробностях, а потому отключилась и под тихий ласковый голос сидящего у моей постели мужчины заснула.

Сначала приходит пустота. После из этой пустоты вырастают заснеженные вершины далекого Пиана, которые я видела лишь в путеводителе по Хилле. Я смотрю на протянувшиеся до горизонта горы и пытаюсь отыскать на опасных склонах одинокого путника, потерявшего свою группу, сорвавшись вниз на одном из ледников и лишь чудом оставшегося в живых, но продолжившего это рисковое восхождение. Ищу глазами этого упрямого мальчишку, что дойдет все же до верхнего лагеря и с триумфом вернется в долину, для того чтобы спустя несколько лет ураганом ворваться в мою жизнь, изменив ее раз и навсегда. Ищу так, словно, сумей я различить на бескрайнем белом полотне маленькую темную точку, все вдруг изменится. Вернется.

– …Кем бы ты ни была, ты нужна мне.

А я бросилась бы к нему и обняла крепко-крепко, не желая больше других объяснений.

– И ты мне нужен, любимый.

Все это было бы. Все это могло быть. Но я никого не вижу на снежных склонах, никто не услышит, даже если я стану кричать эти слова, а горное эхо подхватит их и унесет к облакам. Никто…

Встает перед глазами стена огня, заслоняя холодные горы. А из самого сердца пламени выползает серое облако, из которого вытягивается то ли рука, то ли звериная лапа, силясь коснуться меня:

– Ты нужна мне…

Нет, это не токсикоз. Это мой малыш, рассерженный болезненными событиями, напоминает о себе безответственной матери. Маленькая месть маленького человечка. Что ж, заслужила.

Мысли о мести заставили открыть глаза и сесть на постели. Меня до сих пор мутило, и такая же муть была в голове. Что делать? С чего начать? И стоит ли что-то начинать?

От вчерашней решимости не осталось и следа. Вечером, когда случился первый приступ, я вдруг поняла, что должна Илу не только смерть его убийцы. Я должна ему намного больше – жизнь его сына.

И один долг плохо сочетается с другим.

– Теть Гал, а ты как себя чувствуешь?

А еще есть Ласси, Лайс и Мариза. И о них тоже нужно помнить…

– Хорошо. Тебя мама послала?