И пришел доктор...

Данной делегации повезло больше: входную дверь им открыли. За толстой дверью на пороге отчётливо определялись два субъекта: папаша ребёнка и бабушка. Сразу хочу остановиться на бабульке, поскольку она имела неординарный вид. При всех своих неполных пятидесяти годах она была одета в джинсы и розовую майечку, хотя могу Вас смело заверить, что и в шестнадцать ей нельзя было так одеваться. Выкрашенные в буро-малиновый цвет волосы завершали впечатление от исходящего из неё шарма.

Ну, вот. Пустили медиков в прихожую. Хотя нет. Сначала не пустили. Так, в широко распахнутую щёлочку:

— Вы откуда?

— Мы к Вам оттуда-то, — это поликлиника.

— А зачем? — вопросили из щёлочки.

— А чтобы было! Патронаж! — воскликнули в один голос медработники.

— А нам Вас не надо, мы, того, этого, сами, — твердили через отверстие, будто из загробного мира.

— Ну, уж, понимаете. Тут к Вам медицина района, откройте же дверь! — стала тыкать в нос документами поликлиника.

— Хорошо, на порог пустим, но ни сантиметром внутрь, — насупились щёлочка, по мере расширения которой оказалось, что это бабушка с папашкой. Бабушку я Вам по нетерпеливости своей описал. Папашка тоже был аналогичным оригиналом. Вот уж поистине: «Яблоко от яблони не далеко падает». Посмотрев на данную родственную парочку и поизумлявшись тому, что каменный век закончился, а пещерный человек сохранился, медики умоляюще спросили:

— Разрешите нам хоть ребёнка посмотреть?

— А чаво его смотреть-то, ребёнок, как ребёнок: чай, не гуманоид, — ответили хозяева.

Не утруждая себя разъяснением того, что все люди — гуманоиды, медики сосредоточились на малыше:

— А вдруг он болен чем. На учёт поставить. Антропометрические данные снять, оценить общее физическое развитие, да зарегистрировать, наконец, в самом деле, — пытались втолковать специалисты.

Какие-то подвижки между извилин появились у родителя:

— Ладно, ща у жены спрошу, — смиловался папаша.

Покинув прихожую, он исчез в абсолютно тёмной комнате, которая не подавала признаков жизни. Совершенную тишину и всепоглощающий мрак источала она. Казалось, что тьма съела отца, но через три секунды он обратился:

— Жена сказала, что смотреть особо и нечего: ребёнок крепко спит, а она достаточно томно отдыхает. Просила — не беспокоить! — процедил он сквозь зубы с неким пренебрежением.

— Ну, как же. Мы за Вас ответственность несём. Вдруг случится чего с младенцем, все же на скамье подсудимых очутимся! — попробовали зайти с другой стороны медики.

— Да ничего с ним не случиться: жив будет, не помрёт, — сострил папаша, не осознавая зловещего смысла своих слов, и громко рассмеялся. Хохот заразил и бабку:

— Я вам передачки носить буду, милые! — заливаясь от смеха, фальшиво пропела она.

— Нет уж, спасибо. Ваших передач нам не надо. Лучше напишите тогда бумагу, что отказываетесь от патронажа, — не перестаёт удивляться поликлиника.

— Да в лёгкую, — и папаша вновь уходит в тёмную комнату, где по определению находится таинственный ребёнок. Слышен женский голос. Шелест бумаги. Свет же так и остаётся незажженным. Пока папаша занят, поликлиника наседает на бабулю:

— А как же Вы рожали на дому-то? — допытываются медики.

— А вот так… по книжке, — вторит им прародительница, немного угомонившись от накрывшего её приступа смеха.

— А если бы, что-нибудь не так пошло, осложнения какие-нибудь? — не может успокоиться медицина.

— Тады мы бы «скорую» вызвали, — раскрыла тайну «рожавшая по книжке».

— Повезло Вам, что книга у Вас была хорошая, и всё прошло гладко, — искренне порадовались врачи. — Но кто же надоумил вас на дому рожать? — продолжали они.

— А, это мы, таво, в центр оздоровительный ходим, «Гармония здоровья» называется, — отвечает бабуля. — Нам сказали, что от медиков одни проблемы, всё должно происходить естественно! Раньше в поле рожали — и ничего.

Люди в белых халатах хотели, было, сказать, что когда «рожали в поле» детская смертность находилась крайне высоко, больше половины от общего числа рождённых, да в этот момент вышел папаша с бумажкой:

— Вот, на здоровье, наш письменный отказ, — надменно произнёс он.

— Да и ещё мы пятнадцать минут держали ребёнка на плаценте, поскольку, нам сказали, что в ней много питательных веществ и отсекать её сразу совсем неправильно будет! — похвасталась напоследок наученная бабуля.

Здесь уже у медицины совсем дар речи потерялся. Все, как один, онемели в шоке. Бабуля, видя, что разговор окончен, тянется открывать дверь. Папаша машет ручкой.

Всё, прощай поликлиника Ошалевшая поликлиника выходит в неком оцепенении: она даже не поняла, какой у ребёнка пол… Переступив порог, все трое чуть ли не задом спустились вниз…

И всё, может, было бы и хорошо, но ребёнок, пропитавшийся отторгнутой плацентой, подхватил что-то вроде дифтерии или скарлатины, или, возможно, токсического ботулизма. Патогенная флора целиком поглотила юный организм и даже вызванная «скорая» успела только констатировать факт. Младенец ушёл так же таинственно, как и появился на этот несчастный белый свет…

Родителей осудили за плохое обращение с детьми повлекшее смерть…