И пришел Лесник! 8 (СИ)

Доместос помог мне переложить Астру на узкую кровать. Она так и не проснулась, когда мы её ворочали. Я уже засомневался, не впала ли она в кому, но знахарь заверил, что она просто спит и пошёл к себе. Мы остались с Наташей.

— Ложись, спи. Я немного посижу, — я показал ей на вторую кровать.

— Боюсь ты здесь не поместишься, Женя, — Наташа улеглась и накрылась одеялом.

— Значит просто посижу на стуле. Она просила меня проследить за ней, и когда она впадёт в кому не дать ей мучиться.

— За что нам всё это, — вздохнула Наташа.

— Спи.

Глава 28 Астра

Я уснул на стуле держа за руку Астру. Она металась во сне, шептала и звала Крена, как я понял своего первого помощника. Порой у неё поднималась температура да так сильно, что я порывался пойти за папашей Кацем. Под утро она затихла, температура спала, и она наконец-то успокоилась, дав поспать немного и мне. Проснулись мы от сильного стука в дверь. Я очнулся на стуле и обнаружил, что держу в руках пистолет, направленный в дверь.

— Кто? — крикнул я.

— Свои, — донёсся из-за двери голос папаши Каца. — Открывай, Лесник!

Я встал на деревянных затёкших от долгого сидения ногах, и как паралитик пошлёпал к двери. В комнату к нам ворвались знахарь и Кобра.

— Они пошли на штурм, — с порога заявил папаша Кац.

— Кто они? Нейроманты, дедушка? — спросила Наташа, протирая глаза.

— Да, внучка, они проклятущие, — прокаркал Изя Кац. — Валят по мосту как по проспекту, нам повезло, что он всё-таки он узкий. Пока Доместос сдерживает кое-как. Зовёт всех на помощь.

— Да, конечно, — разминаясь сказал я. — Сейчас идём.

— Хоть бы одно утро прошло без эксцессов, — зевнула Астра. — Жень, я кричала во сне?

— Нет, но металась с температурой. Как сейчас?

— Легче. Я бы даже сказала волшебно, но это ненадолго, — сказала Астра, копаясь в своём рюкзаке.

— Почему? — не понял я.

— Обычно перед тем, как… люди ненадолго чувствуют себя намного лучше, — сказал папаша Кац.

— Астра, не пугай меня, — начал я.

— Не надо, Жень. Обо всём уже поговорили. Папаша прав, это ремиссия, краткосрочная. Идём, я готова, — она что-то нашла в рюкзаке и просветлела. — Я только забегу в дамскую комнату.

На набережной мы были минут через двадцать. Здесь уже вовсю шла мясорубка. К переходу с нашей стороне подкатили второй ДШК и установили на прямую наводку. По заслонке пёрли толпы нейромантов и заражённых. Местные заражённые в штурме участия не принимали и только успевали хватать свалившихся с моста подраненных наступающих заражённых. Нейромантов и «чужих» они не трогали. У первых жрать было нечего, а вторых невозможно. Всех остальных же они с удовольствием пожирали. Они мне напоминали стаю уток под мостом ожидающих крошек хлеба и яростно набрасываясь на них расталкивая всех в округе. Ктулху видно не было, возможно он спал и ничего не слышал или ему было глубоко наплевать на эти игры.

По мосту пустили быка. Он еле втиснулся между двумя парапетами и давя своими толстыми лапами ещё подающих признаки жизни монстров понёсся вперёд. Его широкий лоб и круглые бока, увешанные косичками свалявшейся шерсти свисающие с обеих сторон прохода, занимали всё пространство прохода. Он пёр вперёд как асфальтовый каток давя и плюща всё, что оказывалось у него под копытами. ДШК такую дуру в лоб не пробивал. Всё-таки был маловат калибр.

Здесь уже стояли и наши собиравшиеся с мест ночлега. У людей Нибелунга были экзоскелеты с ракетами. С ними бой пошёл веселее. Быка удалось остановить на середине моста несколькими ракетными залпами. Он заревел в агонии, из расколотого черепа потекли мозги, он закачался, балансируя над бездной с одной стороны и водой с другой. К всеобщему удовольствию он всё же свалился в воду и тут же пошёл ко дну. Примерно сотня местных заражённых водоплавающих нырнула за ним вцепившись в тушу. От быка за минуту остался голый скелет, который плавно опустился на дно. Ничего удивительного эти «рыбки» были почище пираний и также быстро разделали суперэлитного крокодила. Единственного, кого они боялись был Ктулху, на остальных они клали толстый болт.