И пришел Разрушитель. Том 1

Кольцо было из белого золота, простое, без узоров. Для глаз обычного человека — безделушка. Для глаз мага — сгусток Силы. На самом деле — старинный артефакт, который, к сожалению, предстояло вскоре вернуть — Эвита не любила надолго расставаться со своими сокровищами. Артефакт, который должен был сообщить своему хозяину, если где-то поблизости находились Светлые маги, если открывались их Врата, если таились расставленные ими ловушки. После весеннего фиаско Арон стал доверять своему чутью куда меньше, чем прежде.

Дом старосты Арон видел и в прошлый раз, помнил, где тот находится, поэтому блуждать в поисках не пришлось. И внутрь их запустили сразу — стоило лишь махнуть в воздухе свитком с красной печатью — точной копией малой печати Наместника.

— О, благородный тар! — на лице слуги, открывшего им ворота, отражалось радостное удивление. — Простите, что староста не встречает вас лично. Мы не ждали известия от Наместника так быстро, думали, только через месяц, после ярмарки… Да, позвольте сюда… Я сейчас же сообщу ему… Надо же, наша деревня станет городом, мы все — городскими, а староста — мэром! Даже не верится…

* * *

Арон наблюдал, как староста ломает печать, как разворачивает свиток — и как вытягивается его лицо.

— Но здесь же… здесь ничего не написано! Это какая-то ошибка!

Смысла в том, чтобы давать старосте пустой свиток, не было никакого. Арону не нужно было тянуть время, не нужно было продолжать притворяться — дверь была уже закрыта, щиты от подслушивая поставлены — но наблюдать за чужим ошеломлением было забавно. Такое искреннее недоумение, такая искренняя растерянность… Арон старался не шутить над друзьями и союзниками — мало кто из них был способен оценить его чувство юмора. Оставались только враги.

— Ошибка, — согласился Арон мягко. — Ваша ошибка.

Староста моргнул, не понимая.

— Нам не довелось встретиться полгода назад, тарэс, но это, уверен, не помешает вам вспомнить меня.

Арон потратил немало времени, чтобы узнать что только можно о всех, кто стоял за весенней ловушкой, но некоторые детали отсутствовали. Старосте предстояло об этих деталях рассказать — хотел он того или нет.

«Полгода» — этого слова оказалось достаточно, чтобы заставить память работать. На лице старосты отразилось понимание — и страх. Он сделал движение, словно собирался бежать к двери, но лишь беспомощно взмахнул в воздухе руками, чтобы не упасть — воздушные оковы, сгустившийся воздух вокруг его ног, не позволили ему сдвинуться с места.