И пришел с грозой военной…

Ага. Не было печали. Сами же русские и создали для них укрытие, устроив эту самую насыпь примерно в двухстах шагах от передней линии траншей. Вдобавок ко всему, она еще идет и практически параллельно траншеям. Почти до средины позиций. Полотно-то хотели закольцевать, протянув его до станции Кинчжоу, которая сейчас была в руках японцев. Насыпь не особо высокая, русские траншеи все же повыше будут, но мертвую зону от тридцати до сорока метров она давала. Мало того что там окопались части, которые вели наступление до этого, так еще и под прикрытием своей артиллерии сейчас там сосредотачиваются войска для последнего, решительного удара. Нужно срочно что-то предпринимать, иначе нашим ни за что не удержаться. Эх, сейчас бы сюда Семена с минометами, уж они-то достали бы японцев.

– Роман Дмитриевич, Звонарев.

– Слушаю вас, – доносится по проводам гулкий голос Покручина. Все же ничего общего с тем, что он видел в фильмах про революцию, с истерично кричащими в трубку: «Барышня! Смольный!» Возможно, причина в том, что аппараты были новые или расстояние плевое, а может, преувеличили в тех фильмах. Ответа он не знал.

– Противник накапливается за железнодорожным полотном, стрелкам их не достать, нашим орудиям, похоже, тоже. Еще немного – и они начнут бросок.

– Есть конкретные предложения?

– Как только японцы бросятся в наступление, выдвинуться в тыл атакующим цепям и взять их в пулеметы с фланга и тыла. Артиллерия примется за обстрел батарей.

– Оку выкатил орудия на прямую наводку, а бронирование у нас – один смех.

– Понимаю. Но иначе наших сомнут. И подкрепления подойти не успеют, а потом, поостерегутся они нас обстреливать или будут стрелять очень аккуратно: ведь могут и в своих попасть, а если противник окажется по обе стороны от полотна, то и вовсе стрелять не станут.

Звонарев прекрасно осознавал, что броня была неспособна защитить от прямых попаданий даже малокалиберных орудий, но он не был смертником, так как прекрасно знал, что в настоящий момент японская артиллерия попросту достреливает последние снаряды. Потом, оставался и приведенный им довод.

– Мы можем попасть и в своих.

– Можем, но шансы не так уж и велики, ведь они в каких-никаких, но укрытиях.

– А если японцы окажутся по обе стороны насыпи, нас штурмом не возьмут?

– Ну для чего-то ведь у нас имеются десантные роты. Решение нужно принимать быстро, пока японцы не начали наступления.

– Передайте трубку телеграфисту.

Вскоре орудия бронепоезда замолчали, и все облегченно вздохнули, не был исключением и Звонарев. Конечно, до контузии было еще очень далеко, но голова уже болела изрядно. Затем вновь загромыхала сцепка, и бронепоезд покатил по путям, приближаясь к левому флангу, чтобы затем его обогнуть. Перестук колес на стыках рельс звучал сначала редко, затем все чаще и чаще, пока состав не набрал максимальную скорость. Вагон закачало и затрясло с такой силой, что Сергей едва сдерживал охватившее его беспокойство: а ну как на каком повороте состав сойдет с рельс, – он даже мысленно перекрестился. Вот же. Когда состав развивал подобную скорость на основных путях, то у него не возникало и тени сомнений, а как оказались на этих, сотканных на скорую руку, тут тебе и всякие дурные мысли. Хотя чего это дурные – вон как трясет, на основной линии такого вроде не наблюдалось. Опять же мог и какой снаряд угодить в полотно. А вот об этом лучше не надо.

Звонарев взобрался на площадочку под командирской башенкой и приник к смотровым щелям. Вокруг проносится унылый пейзаж с перепаханной, искореженной взрывами землей. Стало быть, бронепоезд уже проходит через позиции пятого полка. Вот его взгляд выхватывает несколько солдатских фигур, которые машут руками и что-то там кричат. Затем картину закрывают разрывы снарядов со взметнувшейся ввысь землей. По вагону тут же забарабанили комья земли, камни и осколки, но достать укрывшихся за стальными стенами людей им не под силу. Но моментик неприятный: стало быть, японцы начали обстрел бронепоездов – они пока не догадываются о той опасности, что таят в себе эти монстры, но уже не ждут от них ничего хорошего.

А вот и японские цепи, волна за волной накатывающие на русские позиции, они по обе стороны от путей, очень удобно для флангового огня, но Покручин решил действовать иначе, а потому пулеметы «Квантуна» и «Ляодуна» молчат, а сами они стремительно движутся вперед, фактически разрезая надвое наступающие части. Начавшийся было обстрел бронепоездов прекратился: артиллеристы боялись попасть по своим. Что же, подобное вполне могло сработать. Один раз. Вторично на такое японцев уже не подловишь.