И простил нам грехи наши...

Через три дня, после того, как Стеф продал монету в нужные руки, они с Фимкой, дождавшись, когда гусь-крючкотвор улетел по своим судебным делам, вскрыли три замка и оказались в квартире. Стеф сразу же включил счетчик и стал обследовать все комнаты, кухню, санузел, кладовки и антресоли, но Гейгер так и не сработал. Толи батарейки сели, а может, золото было в другом месте. Обстановка в квартире была спартанская и прихватить было нечего. Отсутствовала и золотая мясорубка. Стеф выдвинул ящик кухонного стола и с огорчением обнаружил отсутствие платиновых ножей.

– А ты, гнида судейская, оказалась хитрее чем я думал, – проворчал себе под нос Стефан. – Придется уходить порожняком.

Но неугомонный кладоискатель все-таки отыскал где-то в углу старинную напольную вазу, инкрустированную серебром.

– С шелудивой овцы хоть шерсти клок, – пробормотал он себе под нос, снял с плечиков висевшую в платяном шкафу судейскую мантию и завернул в нее находку.

В прихожей Стеф жестом остановил чистодела и восторженно прошептал:

– Есть! Я так и знал!!! Если хочешь что-то надежно спрятать, положи это на самом видном месте.

Стеф поставил оклунок на пол и начал лихорадочно разворачивать вазу, неотрывая руки от выпуклого места на мантии.

– Наконец-то и мне улыбнулась удача, – прошептал он скороговоркой, извлекая из пришитого во внутренней части мантии потайного кармана цилиндрический, продолговатый сверток.

Стеф оценивающе взвесил на ладони добычу, полуутвердительно и полувопросительно, глядя в глаза чистоделу, предположил:

– Скорее всего это золотой червячный вал от царской мясорубки?!

– Да разворачивай ты быстрее, не томи душу, – свистящим шепотом произнес Фимка, – а то спалимся не за понюх табаку.

Дрожащими руками Стеф сорвал упаковку и крякнул от удивления

На его ладони лежал завернутый в порнографический журнал пластиковый фаллоимитатор. Причем картинки в журнале были самого пошлого и циничного содержания.

– Положи на самом видном месте, – посоветовал Фимка, – думаю, это ему еще пригодится.

Стеф примостил «сокровище» на журнальном столике, наспех завернул вазу в мантию и шмыгнул на лестничную клетку. Тут его постигла еще одна неудача. Когда он спускался по лестнице, ваза выскользнула из дрожащих Стефовых рук и разбилась вдребезги.

После этого шляхтич пропал больше чем на год и появился только в конце следующей осени.

– В Петербурге состоится полуофициальный слет воротил игорного бизнеса, – опять по сумасшедшему блеснул очками Стеф, – ты должен меня делегировать, как представителя криминального мира нашего города, – заявил он Левше. И, показал бейджик, который вешают на пиджак, со своей фотографией и длинным перечнем научных степеней, занимаемых должностей и наград.

– Если мне не изменяет память, ты уже собирался ловить птицу удачи в Монте-Карло, разгадав секрет Черного Джека. А меня, своего старого друга и партнера, бросал крохоборничать в этом болоте. Каким боком ты теперь относишься к игорному бизнесу? – с сомнением покачал головой Левша.

– Я тогда сказал «мухоморничать», а не «крохоборничать». Ты же не хочешь соответствовать обоим эпитетам одновременно? Не будь брюзгой и не придирайся к мелочам. А, сейчас я на ходу сориентируюсь, – не смутился Стеф. – Самое главное, завести побольше полезных знакомств среди этих самодовольных толстяков. А, там, я придумаю, как их попотрошить.

И, как показалось Левше, не совсем к месту, бодро добавил.

– Старик, ссуди на дорогу и на житье, бытье. У меня ни шеляга в кармане. Если что накручу, ты в доле в пол куша.

– Есть у меня в Питере один знакомец по кличке Фека. Полная его фамилия Феоктистов. Боксер бывший, а сейчас у братвы в авторитете. Найдешь его в «Энглетере» и передашь от меня привет. Мы с ним в Крестах пайку ломали. У него, правда, как у всех спортсменов, с соображением туговато, но душка не занимать. Он тебя втасует в питерскую жизнь, а будет туго, прикроет. А на всякий случай, запиши адрес, где сможешь отсидеться, если дров наломаешь. Это по трассе между Питером и Новгородом. Деревня называется Шушары. Но ты, брат лихой, смотри там не прошушарься*. А, то останутся от тебя только рожки да ножки. А мне тебя будет не хватать. Не возьму в толк, какая сила нас связывает. Ведь от тебя пока что только

одни хлопоты, а пользы, как с козла молока. Мне грустно это осознавать, но ты все больше и больше напоминаешь мне Свирида Петровича Голохвастова – резюмировал Левша.

– Бардзо дзенькую за поэтическое сравнение, – Стеф взял двумя пальцами под козырек. – Я людына чести и в долгу не залышусь.