И радости, и печали. Книга 1

Как тяжела, как неприветлива рука!
В моей руке ей неуютно зябко,
И подана с испуганной оглядкой
Из дальнего далёка-далека.

И ты сама печальна, холодна.

Твой взгляд рассеян. Птица одиночества
В тебе свивает гнёздышко. И хочется,
Чтоб никого и чтоб одна – одна!
Я выхожу из дома твоего.
Мне видится: за серенькими ставнями
Подходишь к зеркалу, далёкая, усталая,
И долго, долго смотришься в него.

«Когда померкнет свет в окне…»

Когда померкнет свет в окне,
Вечерние притихнут звуки,
Твои увижу в тишине
На стол уроненные руки.

Не лаской жаркою горят —

Белеют в сумраке устало,
Как будто сказку говорят,
В которой присказки не стало.

…Прости, любимая, прости,

Что перепутал дали, близи…
Я нёс любовь тебе в горсти
И расплескал её по жизни.

«Письмо твоё… Холод и стужа…»

Письмо твоё… Холод и стужа!
В конце, как мерцающий свет,
Усмешливо-краткое: «Мужа
Приветствую» – вот так привет!

Нет радости в этом привете.

О, как ты продуманно зла!
…Ни в чём неповинные дети
Глядят – будто из-за угла.

«Высоки безоблачные дали…»

– Высоки безоблачные дали!
Выше счастья звёздный разнобой!
Только там возвышенны печали!
Только там возвышенна любовь!

– Высоко… Мне высоко не надо,

Мне вольготно сердцем на лугу,
Я хочу земных печалей, лада,
И любить, как только я могу.

«Вдруг падёт звезда отвесно…»

Вдруг падёт звезда отвесно
В хрупкой мёрзлой тишине —
В зимнем сумраке небесном
Улыбнётся счастье мне.

И душа моя ответно

В хрупкой мерзлой тишине
Вдруг потянется, как ветка,
К поднебесной вышине.

А на небе сумрак злится

И не рад моей душе.
Но на землю опуститься
Ей не хочется уже.

«И дважды, и трижды, и многократно…»

И дважды, и трижды, и многократно
Я буду в желанную реку входить —
Любить и работать, и подвигом ратным
Во славу Отчизны народы дивить.

И всё, что я взял для себя у природы,

Сполна я в потомках природе отдал,
И только крупицу небесной свободы
И дважды, и трижды… в душе придержал.

«Цветок увял. Он весь вчера блистал…»

Цветок увял. Он весь вчера блистал
Уверенной, открытой красотою.
Вчера к ногам его я припадал.
А нынче он склонился предо мною.

И что ему вчерашняя игра

С непостоянным говорливым светом?
И что он думал обо мне вчера?
И что сегодня думает об этом?

«Над сырым, пропахшим прелью лугом…»

Над сырым, пропахшим прелью лугом,
Сотни раз дававшее зарок
Отоспаться вдоволь, дальним кругом
Всходит солнце в свой привычный срок.
И туман, над речкою доселе
Нянькою стоявший на посту,
Сам себя до капельки рассеет,
Приоткроет миру красоту
Утреннего солнышка, рассвета
И надежд на добрые дела.
Потому-то под ладонью света
И душа, как солнышко, светла.

«День. Дорога. Редкий лес…»