И с привкусом любви на губах (СИ)

Хороший туфли, С-ка, итальянские. Твердые! Хоть и больно до ужаса, но в комок не сворачиваюсь. Я – мужик. Должен боль терпеть и не показывать, как бы херово мне сейчас не было. Стараюсь подняться. Лишь бы ребра дядька не сломал.

- И чего ты приперся? Мне в жилетку поплакаться? – ревет Македов на весь кабинет.

- Я не знаю, что мне делать, дядь… - доползаю до дивана, плюхаюсь на него, голову запрокидываю, чтобы кровищей из носа не залить его белый ковер. – Алена видеть меня не хочет.

- Она поступает абсолютно правильно! – слова дяди режут мое сердце больше, чем острие ножа. – То, что она пережила с Амираном всегда будет с ней, а своим поступком ты удвоил ее боль, ее отношение к мужчинам. Ее недоверие к ним.

- Что мне делать, дядь? Как вернуть ее?!

- Никак! – отрезает Македов. – Сейчас она не вернется к тебе. Она не та женщина, которую можно силой посадить на цепь, приковать к батарее.

- Дядь, я не собирался никого к батареям приковывать. Я люблю ее и хочу, чтобы она отдавалась мне по любви, добровольно!

- О да, сынок, я вижу, что ты именного этого и хотел сегодняшним утром, - сарказмирует Македов.

- Дядь, веришь, я не трогал ее все это время! Я давал ей привыкнуть, полюбить меня, я заботился о ней!

- Забудь все, что ты делал до этого. Одним своим поступком ты перечеркнул все хорошее, что делал для нее.

- Что же мне делать?

- Самое главное, не трогай ее сейчас. Она не хочет тебя видеть – не появляйся ей на глаза!

- Но я хочу заботиться о ней! Амиран ранил ее. Она в больнице. Там кстати еще та женщина. Лиана. Она узнала меня.

- Не бери в голову. – отмахивается Македов. – Да, я знаю, что Полянские в городе. Меня это больше не волнует.

- Вижу! – усмехаюсь я, имея ввиду секретаршу, с которой хотел зажечь Македов.

- Негоже яйцам курицу учить. – огрызается дядя. – Хочешь заботиться об Алене? Реально хочешь? Так заботься! Ничего не требуя взамен.

- На расстоянии? – скисаю я.

- Да. Отгороди ее от всех врагов. Разберись с Амираном. Только сам! Не привлекая меня. Засади его за решетку. Он напал на твою женщину с ножом и разгуливает на свободе, а ты пришел ко мне поплакаться в жилетку! Ты мужик, или г*вно на палке?

Мне стыдно. А ведь дядя прав. Именно за этим я и пришел к нему.

- А если мужик, и у тебя в штанах яйца, так решай ее проблемы. Защищай ее. У нее отец – конченный муд! Сделай ее не зависимой от него, не то он и дальше будет продавать свою дочь, чтобы закрыть очередную брешь в бизнесе!

Берусь за волосы. Оторвать их хочу. Вот когда только осознаю, что выражение – рвать на себе волосы от безысходности далеко не фигуральное выражение. А буквальное.

Дядя подходит ко мне. Чувствую его приближение. Он протягивает мне руку. Я хватаюсь за нее, точно утопающий, за солому. И он вытаскивает меня из пучины отчаяния и непонимания. В который раз вытаскивает, чтоб его!

Прижимает меня к себе, обнимая по-отечески.

- Я с тобой, сынок! – но это все длится не долго. Прижал и сразу оттолкнул. Дал отцовский пендель, так сказать. – Сопли утирать я тебе не намерен. Ты – взрослый мужик! Если любишь ее – иди и заботься. Она простит тебя. Когда-нибудь.

Глава 68

ДЖОННИ

Заезжаю за Вадимом Алексеевичем. Он давно консультирует нашу семью по разным деликатным вопросам. Сейчас же меня волнует главный из них. Амиран. Засадить его за содеянное с Аленой – дело моей чести.

В полиции Вадим помогает оформить заявление. Я даю показания, слежу за тем, чтобы это дело не спустили на тормозах. Юрист советует мне съездить к Алене за ее личной подписью. Хотя нападение на нее было произведено в моем доме, и камера видеонаблюдения все записала, все же без нее ничего не выйдет.

Еду к ней. Это еще один повод увидеть ее. Поговорить. Еще раз попросить прощения и показать, что я пытаюсь решить ее проблемы.

Но в палате меня ждет неприятный сюрприз – Алена еще днем покинула клинику, написав соответствующую расписку.

И хотя медперсонал лишь разводил руками на счет моих вопросов о том, куда же ушла девушка, не надо быть Шерлоком, чтобы понять, что любимая отправилась в дом к Полянским. Они сдружились с Лианой едва ли ни с первых же мгновений, и она могла пойти только туда. На всякий случай звоню ее отцу, чтобы исключить ее возврат в родную обитель.

Но по телефону отвечает женский голос, представившейся старшей дочерью отца Марией.

- Папа при смерти. – сообщает она бесстрастно. – Алена не появлялась тут, неблагодарная тварь!

Мне становится мерзко и противно. Неблагодарная? Тварь? Да он ее продавал в прямом смысле этого слова! Ее, а не сестру! И теперь она еще и неблагодарная! Тварь…

Сбрасываю разговор. Мне противно, будто на меня кучу помоев вылили. Не представляю, каково было Алене жить в подобной семейке!

Однако, надо ехать к Полянским, как бы мне этого не хотелось. Разузнаю их адрес в течение получаса. Пока мне добывают сведения, я непрерывно звоню Алене – она выключила телефон. Тотально недоступна! Как всегда.