И с тех пор не расставались. Истории страшные, трогательные и страшно трогательные (сборник)

Героиня захлопывает за собой дверь, решительно поворачивает засов, делает два громких шага внутрь комнаты и тут же возвращается на цыпочках и прикладывает ухо к двери. ей кажется, что она слышит, как герой ходит по комнате, она почти видит его, вот он стаскивает свитер, вот идет, голый по пояс, к окну, героиня представляет его себе подробно, в деталях, и лопатки ходят красиво, как наяву, героиня упирается лбом в холодную дверь и еле слышно поскуливает, два-один, торжествующе шипишь ты, получи!

Герой тем временем уселся на кровать и сидит там, как подтаявший сугроб, где его плечи, где лопатки, свитера он не снял и не собирается, ему как-то зябко, и куда, интересно, вяло думает он, делась его теплая куртка, а может, он думает, что надо бы принять душ и лечь спать, или пойти в бар и выпить, или поискать по телевизору футбол, с этими героями никогда не поймешь, с героинями проще, но сейчас моя героиня сидит у себя в номере у двери, прямо на полу, когда только успела, и жалеет себя, такую несчастную, в таких дурацких ботинках, до слез, и вот-вот зарыдает в голос, сдаешься, нетерпеливо спрашиваешь ты, конечно, сдаюсь, ничего тут уже не сделать, никакой истории, так и останется коротенькое предисловие, и мы идем в бар, и я беру тебе выпить, и себе выпить, и мы сидим в низких мягких кожаных креслах, ужасно низких и ужасно мягких, колени в них получаются выше головы, и встать потом будет невозможно, нам все время приносят выпить, еще и еще, и тут в бар входят герой и героиня, и героиня идет танцующе, красиво идет, не сутулясь и не напрягаясь, и ботинки на ней вроде бы уже совсем не такие дурацкие, и герой на нее смотрит с растроганным удовольствием, ну и кто теперь сдается, хочу спросить я, но вместо этого просто вытягиваю руку и толкаю тебя в плечо, а ты толкаешь меня, и несколько минут мы неуклюже возимся в наших ужасно низких кожаных креслах.

Смотри-ка, говорит героиня, думаешь, они пара, да ну, говорит герой, просто дуры, а по-моему, пара, задумчиво возражает героиня, не сводя с нас взгляда, спорим, что пара, давай, спорим, проигравший ставит выпивку.

Океан

1

Ноэмии не нравился океан. Столько соленой воды, думала она, щурясь, зачем ее столько? И воду испортили, и соль зря потратили.

Ноэмия родилась в горах, в крошечном, косо прилепившемся к склону каменном доме, похожем, скорее, на ласточкино гнездо, чем на человеческое жилье. Ниже по склону текла безымянная речка. Ноэмия носила воду ведрами и поливала маленькое кукурузное поле и капустные грядки. Летом речка становилась пугающе-узкой, будто вот-вот пересохнет, но никогда не пересыхала, только пугала. И я, как эта речка, думала Ноэмия, утирая грязной рукой вспотевшее лицо. Тоже живу себе куда-то и никак не могу перестать.

2

Когда Ноэмия дожила до середины, умерла ее сестра. Сестра была намного старше Ноэмии. Сколько Ноэмия себя помнила, сестра лежала на длинном черном сундуке, уставясь в потолок, и время от времени что-то громко бормотала. В детстве Ноэмия думала, что сестра с кем-то разговаривает. Она ложилась на пол рядом с сундуком и тоже уставлялась в потолок, но так ни разу никого и не увидела. Со временем сестра перестала бормотать, только шевелила губами и иногда пускала пузыри, когда Ноэмия кормила ее кукурузной кашей.

В ночь перед своей смертью сестра неожиданно завозилась и села на своем сундуке. Ты что? спросила Ноэмия, не отрывая головы от подушки. Спи давай. Сестра не обратила на Ноэмию никакого внимания. Она сидела, запрокинув лицо к потолку, и грозила кому-то обоими кулаками. И не смотри на меня, вдруг выкрикнула сестра, упала на спину и умерла. Утром Ноэмия закопала ее на кукурузном поле.

3

Тем же летом к Ноэмии пришли два человека. Можно посмотреть ваши документы на землю, спросил бледный узкий человек в синем пиджаке и голубом галстуке. Ноэмия, не отрываясь, глядела на галстук и страдальчески морщила лоб. Ей безумно хотелось потрогать сияющую голубую ткань, но она чувствовала, что нельзя. Кретинка, с отвращением сказал другой человек, пониже и пошире, в розовой рубашке с закатанными рукавами. Дегенератка. Они тут в горах все такие. Человек в синем пиджаке и голубом галстуке покачал головой и вдруг протянул Ноэмии руку. Инженер Эужениу Рамуш к вашим услугам, барышня, сказал он. А вас как зовут? Ноэмия посмотрела на руку. Рука тоже была бледная и узкая, с тонкими пальцами и гладкими розовыми ногтями. На мизинце поблескивал перстень с синим камнем. Ноэмия остро позавидовала сестре. Лежит себе на кукурузном поле, никто ее не трогает.

4

Инженер вышел в отставку, увез Ноэмию на побережье и поселил в высокой узкой башне, Ноэмия никогда раньше таких не видела. С детства хотел быть смотрителем маяка, сказал инженер и любовно потрепал башню по стене. Конечно, господин инженер, сказала Ноэмия и тоже потрогала стену башни. Стена была шершавая, слегка влажная и соленая даже на ощупь. Ноэмия незаметно вытерла руку об юбку. Эужениу, сказал инженер. Зови меня Эужениу.

5