И сердце на куски

Я медленно осела на кровать. Ведь была еще и Смирнова, с которой Горячев спал накануне. А я даже не вспомнила. У меня все вылетело из головы, стоило мне оказаться рядом с ним. И Смирнова, и Смоленцев, и вся моя наивность и правильность.

Рада была одному. Клим меня не выгонял. От такого унижения я бы просто умерла.

- Ты и с ним что ли успела снюхаться? – Ванька был удивлен.

- А что мне тут еще делать? На вас смотреть что ли?

- Да он тот еще блядун! У него никогда отношений не было! Только не говори, что решила, будто с тобой у него будет все по-другому?

- А почему нет? Что со мной не так?

- Ну ты и дура! Горячев больше одного раза ни с кем не спит!

Пока Ленка и Ванька выясняли правду о Климе, я просто хотела исчезнуть. Слишком много всего свалилось на меня за этот день, а теперь еще и Смирнова.

Мне было противно слушать ее. Еще противнее осознавать, что ей было так же хорошо, как и мне, а Климу было все равно, где и с кем.

Ленка все же прорвалась ко мне и забралась на кровать вместе с ногами.

- Ян! Я его ненавижу… Мне так больно… Велел раздеться, а потом выгнал. Сказал, что я не такая… А я его ждала… Думала, что мы сегодня с ним вместе проведем еще время… И секс с ним бомбический… Мне никогда ни с кем не было так хорошо!!!

И мне…

Ленка причитала, я пыталась ее слушать, но в ушах была вата. А потом Смоленцев принес два фужера, бутылку вина и оставил нас двоих приводить свои чувства в порядок.

- Ладно! Вы тут немного поболтайте, успокойтесь, а я пойду с ребятами потусуюсь. – Ванька тактично оставил нас решать наши девичьи проблемы. Я была не против. Мне что с Ванькой, что с Ленкой сейчас было плохо. Они оба напоминали мне о моем безрассудном поступке.

И я напилась. Впервые в жизни. Хотела все забыть. Хотела все переиграть. Лучше бы я такси вызвала. А еще лучше не поехала бы с Ванькой на тот заезд, где впервые увидела Клима.

А Ленка все ныла и ныла. Говорила, что влюбилась. Что без него не сможет. Что он козел и мерзавец. И все это я слышала не один раз. Правда разочарование в очередном парне приходило не так быстро, как с Климом. Поэтому за нее я не переживала. Уже завтра Ленка задерет нос и будет искать новую жертву.

А мне было очень плохо. И даже проваливаясь в пьяный сон, я знала, что завтра встану и ничего не изменится. Я не смогу забыть ни то, что я сделала, ни то, что испытала с Климом.

Глава 10

Клим

Как же я ее ненавидел.

Смотрел и ненавидел. За эти удивленные широко распахнутые глаза. За эту улыбку, адресованную не мне. За шепот, за смех, за невинность в каждом жесте, за громкие пронзительные стоны. Те самые, которые я слышал, пока ласкал ее на капоте своей машины. Они намертво впечатались в мой мозг. Я что только не пробовал, чтобы избавиться от этих воспоминаний. И блондинки, и брюнетки, и рыжие, по две и по одной. Но ничего не помогало.

Я не мог забыть эти полчаса в лесу, проведенные с Яной Суворовой. Почти женой моего хорошего друга.

Но больше всего я ненавидел ее за то, что она жалела о том, что позволила себе перейти грань. Перейти ее со мной. Она считала себя виноватой перед Смоленцевым. Она кусала губы, нервничала каждый раз, когда мы виделись, боялась, что я расскажу ему, что храню ее трусики. И из-за этого была готова ради Смоленцева на все. Лишь бы он не узнал и не прогнал ее.

Я сторонился ее, избегал. Сводил все наши встречи к минимуму и после той встречи на турбазе старательно делал вид, что ее не существует. Я пообещал себе, что больше не посмотрю в ее сторону. И теперь за это ее тоже ненавидел.

После нашего знакомства я решил, что между нами дикое притяжение, которому мы не сможем противостоять, да я особо и не собирался. Она должна была стать моей. И мне было плевать, что Смоленцев накануне сделал ей предложение. Меня она заинтересовала, и я задницей чуял, что это взаимно. Но увидев их на утро вдвоем, влюбленных, счастливых, да еще и после промывки Ванькой моих же мозгов, я вдруг понял, что не имею права так поступить с другом. И я честно собирался обходить ее стороной.

Она обычная. Скучная, серая, скромная. Таких вокруг сотни. Уговаривал себя как мог. Но так, как она, на меня никто никогда не смотрел. Опустив скромно ресницы, эта недотрога просто раздевала меня глазами. Неосознанно, на инстинктах. И если бы не Смоленцев, который уверял меня, что Яна – девственница, я бы решил, что недотрога – хорошая актриса.

Дурел рядом с ней. Обычный комбинезон. Скромная футболка и даже лифчик под ней. А мне хотелось, чтобы она была только в нем. И отодрать ее хотелось. Когда мы завтракали в кафе на крыше, я едва сдерживался, чтобы не смотреть на нее. Не понимал, как мне удавалось вести светскую беседу со Смоленцевым и не обращать на нее внимания.

Я осознавал, что она мне не достанется. У них со Смоленцевым было все на мази, и я явно был третий лишний. Но ни проблемы с отцом, ни бизнес не могли меня отвлечь от мыслей о недотроге.

И чем дольше я ее не видел, тем сильнее меня скручивало. Именно поэтому я не удержался и подошел к ней на веранде турбазы. Я видел, как ушел Ванька и не сдержался.