И сгинет все в огне

Я не могу себя заставить. Тяжело было уже просто вернуться обратно, выйти из лабиринта с безвольным телом Фил на руках, наблюдая, как Абердин объявляет победителями Авангард. Тяжело было сидеть там, пока Мариус плел свою историю о самозащите, пока судьи отчитывали меня за то, что я не уследила за членами своей команды. Тяжело было идти обратно по площади в тишине, когда все глаза смотрели на меня, и каждое лицо выражало осуждение. Тяжело было держать голову опущенной и избегать обеспокоенного взгляда Зигмунда, скорби Тиш и горюющих всхлипов Десмонда. Тяжело было просто добраться до моей двери.

Когда я оказываюсь внутри, когда дверь захлопывается, я даю волю чувствам. Я ударяю кулаком в зеркало и даже не вздрагиваю, когда костяшки начинают кровоточить. Я бросаю стул в стену. Я кричу и неистовствую достаточно громко, чтобы меня все слышали, но меня это уже не волнует. И, когда во мне не остается больше ярости, я мешком падаю посреди разгромленной комнаты, закрываю голову руками и скорблю.

Я облажалась. Ужасно облажалась. Я стала самонадеянной и беспечной, и теперь Фил мертва. Фил, моя первая подруга в Блэкуотере, девочка, которую тянуло ко мне, потому что она считала меня своей судьбой, девочка, которая мне доверяла. Она мертва, и это моя вина.

Как мне жить дальше? Как смотреть в глаза остальным, сталкиваться с Десмондом и Тиш, с осуждением во взгляде Калфекс? Как мне посмотреть в глаза Марлене и сказать, что я упустила шанс спасти ее с этого острова?

Я не знаю, как это сделать. Вот и не делаю.

Некоторые приходят проведать меня. Тиш стучится лишь раз, спрашивая, все ли со мной в порядке, и уходит, когда я не отвечаю. Талин приходит и остается надолго, достаточно долго, чтобы мне пришлось попросить его уйти. Марлена настойчивее всех, она приходит каждое утро и вечер, чтобы оставить снаружи поднос с едой. Я почти не ем.

На утро третьего дня она не уходит.

– Алайна, – зовет она мягко. – Тело Фил отправляют на материк. Твои друзья собрались внизу у ступеней, чтобы проститься с ней. – Я не отвечаю и слышу ее вздох. – Возможно, ты хотела бы присоединиться к ним.

– Я не могу, – глухо говорю я. – Просто не могу.

Я жду, пока она не уйдет, но она остается на месте, и я вижу в щели под дверью, как она нерешительно переминается.

– Алайна, – вновь говорит она, на этот раз настолько твердо, насколько может себе позволить. – Остальным Нетро нужно знать, что ты все еще с ними. Им нужно знать, что ты все еще можешь их вести. Им нужно тебя увидеть.

– Вести? Куда я их поведу?

– Великая игра еще не закончена, – отвечает она. – Ты проиграла во втором испытании, но по общему зачету вы на равных с Авангардом. С хорошими показателями победа все еще возможна.

– Как ты вообще можешь думать о Великой игре? – спрашиваю я. – Фил мертва, Марлена. Мертва, просто… она просто… – Слова застревают у меня в горле. – Уходи. Пожалуйста.

Она оттягивает момент еще на минуту, аккуратно подбирая слова.

– Если ты не выйдешь к ним как лидер… выйди к ним хотя бы как друг. – Затем она разворачивается и уходит.

Черт с ним.

Черт с ней.

Я набрасываю на себя какую-то одежду и спускаюсь вниз. Снаружи меня ждет отвратительная серость дня, холодного и ветреного, и сырая грязь земли. Небольшая толпа собралась на ступеньках ордена Нетро, группа студентов, стоящих полукругом. На всех черные, чернее обычного, траурные мантии и темные костюмы. Посреди них на каменном основании стоит гроб. Фил.

Несколько голов поворачиваются в мою сторону, когда я подхожу. Зигмунд едва заметно кивает, не смотря в лицо, он мрачнее, чем когда-либо. Лицо Тиш разрисовано спутанными черными полосами, будто покрытое вуалью, и они шепчут «спасибо», когда я прохожу мимо. Остальные Нетро пристально смотрят на меня, на капитана ордена, на лидера, и я вижу их недоверие, разочарование и подозрение. Я должна быть здесь, чтобы переубедить их. Но разве я могу это сделать, если считаю, что они правы?

Я кладу руку на крышку гроба, тяжело вздыхая. Фил была Волшебницей, но она также была подругой, хорошим человеком, сочувствующей душой и, в конце концов, невинной жертвой, больше, чем кто-либо другой. Думаю, в другой жизни она бы выслушала меня и поняла. В другой жизни мы могли бы остаться друзьями.

– Мне жаль, – произношу я. – Ты заслуживала лучшего.

– Это правда, – доносится голос с верхних ступеней. Я поднимаю глаза и вижу Десмонда, прислонившегося к дереву и изучающего меня взглядом из-под своей черной челки. Все остальные члены Нетро выглядят подавленно, но в нем сквозит ярость. – Но тебе было на это наплевать.

– Десмонд. – Я подхожу к нему и говорю тише, чтобы остальные не услышали. – Я не хотела, чтобы все так закончилось. Я никогда не хотела, чтобы ей сделали больно.

– Нет. Ты просто хотела победить, и тебе было плевать, чего это стоило нам. – Он дергает головой со злостью и вызовом. – Ты подвергла нас опасности, перейдя дорогу Мариусу. И ради чего? Ради чего? Получить шанс выиграть в их дурацкой проклятой игре?

– Десмонд, я…