И сядет солнце на Востоке (СИ)

Папаша уже привычно замер и смотрел только на моё лицо, очевидно решив не перебивать мой монолог.

- Ваш сын был найден в горах... - я пересчитала в голове временные рамки и продолжила, - девять дней назад. Трое суток мальчик бродил по горному массиву, пока его не нашли альпинисты.

- Кто? - оборвал грубо папаша, а я чуть не закатила глаза, но терпеливо объяснила:

- Спортсмены скалолазы.

- Вершинники, - кивнул Всеслав, и умолк опять.

- Мы приехали из Киева не просто так в Яремче. Всё дело в том, что кинжал Ярослава сделан из того же металла, что и оружие, которым убили несколько людей. Потому была создана следственная группа...

- Кем создана? - опять перебил мужчина, и на этот раз его тон был настолько холодным и повелительным, что я опять впала в ярость.

- Очевидно! - схватила сотовый и подняла вверх, - Что вам и так всё известно, Ваше Благородие!

- Словоблудишь, девка? - князёк прищурился, однако посмотрел на сотовый и спокойно ответил, - Допустим.

- Я хочу знать, куда я попала, и понять как это связано с тем, что были убиты уже трое невинных людей, а их трупы очевидно отравлены точно так же, как и я вашим этим - скадонием!

- Для этого придется подчиниться законам моего государства, княжна, и объяснить мне как ты попала в него! - Всеслав опять прошёлся по мне взглядом, а потом резко прошептал:

- Кто тот муж на фото рядом с тобой?

- Что? - я чуть не поперхнулась от того, как этого мужика кидает с темы на тему.

- Фото. На твоём пульте... или приборе. Не знаю что это, но Арысь утверждает что это нечто похожее на наши идентификаторы двухсотлетней давности.

Я в недоумении вскинула брови, и только потом разблокировала сотовый, посмотрев на моё фото с Даниками.

- Даниил Вершигора. Мой коллега и криминалист.

- Коллега? Что он делает в вашем... мире? - Всеслав задал вопрос, а я замерла взглядом на том, как его брови сошлись над переносицей, когда он произнес подобное.

- Он доктор. Лекарь, по-вашему.

"Господи, неужели я это говорю..."

- Лекарь, значит, - прошептал Всеслав, и замер взглядом на моем сотовом опять, но потом резко поднял его и пробасил:

- Пытаться сбежать нет смысла, женщина. Пока я не пойму, где был мой сын столько времени, и как ты с этим связана, ты отсюда не выйдешь!

- То есть, я пленная? - я сжала в руке покрывало, а этот ненормальный только замер в пол-оборота.

- Да!

Холодный и резкий ответ, который заставил сжать сотовый в руке так, что он почил с миром окончательно, пока я смотрела на то, как этот мужлан выходит за дверь, а та закрывается. Сразу гремит лязг автоматических замков, а портьеры на панорамных окнах медленно расходятся в стороны.

Свет камина и ламп будто угасает под натиском солнечных лучей, ворвавшихся в комнату, стирая тем самым грань моего безумия окончательно.

"Я в другом мире, реальности или просто непонятно где... Но это не мой дом совершенно точно! А этот мужлан действительно запер меня. Я действительно чуть не умерла... И я и правда пропала... Там... Дома..."

Медленно и с силой зажмурилась, будто выдавив из глаз слезы, но с шумом и дрожью вдохнув, взяла себя в руки в сотый раз. Открыла глаза и чуть не задохнулась от того вида, который был за окном. Высокие горные пики, утопали в сосновом лесу. Острые кроны елей сочного зелёного цвета плавно огибал туман, убегая от солнечных лучей в долины. Туда, где всё ещё стоял снег...

"- То есть , я пленная?

- Да!"

2.3 

Запах в княжеских покоях всегда был свежим и морозным, а тяжёлые бархатные портьеры на распахнутых настежь окнах неизменно трепал горный ветер. Он врывался в широкие палаты, занося с собой ароматы леса, горных лугов и только начавших пробиваться сквозь снег цветов.

Отделанные деревом стены, с высокими потолками, хранили на себе старинные гобелены с именами древних княжеских родов. Не тронутые временем картины несли память десятков семей, оберегавших дух этого места.

Тканые ковры под ногами и живой очаг в камине создавали атмосферу уюта и тепла. Именно того тепла, которое осталось в этом мире. Пламя свеч, запах костра и звук того, как трещат в камине поленья, а за окном ревёт бурная горная река - это то, что неизменно было частью и самого владельца этого места.

Всеслав сидел в кресле перед столом. На грубой столешнице, сделанной из цельного сруба бука лежал меч отца его Изяслава. Острый широкий клинок выкован сотни лет назад в этих горах. В нём не только память Карпат, но и сила, которую ему даровали мольфары.

Горные колдуны, знахари, ведуны и лучшие лекари княжества исчезли почти три десятилетия назад бесследно. Вся семья, от мала до велика пропала в рёве пламени Сварога, который покарал мольфаров за выкованный когда-то меч без его на то дозволения.

"Великий кузнец явил волю свою, и обрушил гнев свой на детей Перуна и Ярила..." - именно такой сказ сочинили старцы, чтобы не заострять внимание простых людей на том, что в центре княжества - стольном Киеве - сгорел дом бояр, вместе со всей семьёй, а на месте его остался только знак Перуна.