И сядет солнце на Востоке (СИ)

— Какую капсулу? — я сразу повернулась к папаше, зло посмотрев на него, но князю вообще словно плевать на любое выражение моего лица.

"Когда же ты отмираешь? Когда начинаешь рычать, как больной?"

— Это простая процедура. Ничего страшного или сложного. Мы просто поместили вас в капсулу и Арысь провела полное исследование вашего организма.

— Арысь — это та говорящая штука? — я скривилась, но неожиданно пояснения мне дал Ярослав, который продолжал послушно слушать наш разговор.

— Арысь-полынь… Это богиня. Арысь это папина берегиня. Она переходит от князя к князю. Когда-то Арысь будет служить мне. Она как та прозрачная табличка, о которой я вам рассказывал. Она из того же.

"Искусственный интеллект?" — мелькнула мысль в голове, а я посмотрела на лицо мальчика, который начал играть в ручках краем рукава моей сорочки.

— Что такое скадоний? Вы сказали, что это вещество меня отравило? — видимо с появлением в этом дурдоме, способность к аналитическому и критическому мышлению никуда не делась, поэтому меня в первую очередь интересовали опасность этого места, и то, как вернуться домой.

— Это не вещество. Это металл, княжна. Из него изготавливается всё оружие, а так же предметы, которые используются в княжеской дружине, как превентивные, — пояснил Вессарий, а я посмотрела на свои запястья, четко заметив на правом след от царапины и покраснение, будто от ожога.

— Наручники… — прошептала, а потом начала сопоставлять это с тем, что произошло до того, как я очутилась здесь.

"Отравление тканей трупов, и криптонит, о котором даже Ушастик ничего не знал… Неужели…"

— Нам нужно поговорить наедине, — я повернулась к папаше, и сухим тоном закончила, — Князь!

Всеслав сощурился и будто отмер, пройдясь взглядом по сыну и пророкотав:

— Ярослав! Тебе пора на занятия. Близится полдень, а… — папаша резко скосил на меня взгляд, но очевидно пересиливая себя, продолжил, — … княжна должна отдохнуть. Придёшь к ней завтра перед занятиями опять.

Мальчик тут же вскочил, но на мгновение замер, и только потом робко повернулся ко мне, всё-таки обняв за шею и прошептав рядом с ухом:

— Вы понравились папе. У меня получилось. Я приду завтра, а вы должны меня дождаться и никуда не уходить! Вы дали клятву, княжна.

Малыш соскочил с кровати, а я проводила его взглядом, смотря на то, как мальчик взял да руку доктора.

"Это засада… Мальчишка напридумывал такого, что я теперь и не знаю, как…" — бросив взгляд влево, скривилась с досадой, отметив что сватали меня к весьма и весьма экстравагантному папане.

"Как я умудрилась только вляпаться в подобное!!"

С досадой закрыв глаза, но вдохнув побольше воздуха, опять посмотрела перед собой приводя мысли в порядок. Вессарий поклонился Всеславу и повел ребенка к двери. Как только она закрылась за ними, боковым зрением уловила движение мужчины, который прошел вокруг кровати, как хищник, осматривая меня и только встав у приборов, где раньше стоял его лекарь, произнес:

— Я подпустил к тебе своего сына, только потому что ты чистая. И не несёшь ему прямой угрозы. Однако…

Голос продолжал словно замораживать, а я по какой-то дурацкой причине, стала бояться даже рот раскрыть рядом с этим мужланом. Вспомнилось цепкая хватка ледяных пальцев на моем лице, и стало ещё хуже. Потому когда на колени упал мой сотовый, я еле опомнилась.

— Откуда? — схватила телефон и тут же разблокировала, с досадой стушевавшись, когда поняла что он разбит и еле работает.

— Тот же вопрос? — прозвучало справа, и я наконец повернулась лицом к ненормальному.

Всеслав смотрел на прибор, который перекачивал мою кровь, а следом обхватил тонкими, но длинными пальцами одну из трубок, а я зацепилась взглядом за печатку на его руке. Точно такой же перстень лежал в одном из музеев Киева.

"Кольцо Ярослава Мудрого? Это его клейнод! Что за дикий и совершенно бесконечный сон?!!" — разозлилась, ощутив как начинаю беситься от всего, что окружало.

— Кровь красная… — послышался гортанный шепот и я опомнилась, — Густая и такая же, как наша. Тело… — я задрожала, когда его палец коснулся уже моей ключицы, поддел локон волос и откинул его на спину, — … совершенно такое же, как и у любой женщины. Речь и лицо, как у любой из боярынь. Однако ты как горящий очаг.

— Убери от меня руки! — откинула его ладонь, но словно окаменела, когда мужчина перехватил и сжал мою руку в своей.

Ледяное прикосновение. Такое словно ты прикасаешься к куску льда. Он тянет из тебя тепло, нагревается сам, а ты мёрзнешь и пустеешь, пока лёд тает.

— Ты хотела поговорить наедине, женщина! Говори!

Всеслав резко отпустил мою руку и выпрямился, а я втянула глубоко воздух, настолько замерзла и даже не дышала, пока он держал мою ладонь, наклонившись в паре сантиметров.

"Чертовщина, блин… Стежа! Дыши!!!"

— Я не знаю почему, но уверена что теперь должна прояснить несколько вопросов, — мой голос звучал сухо и твердо, но дрожь от картины того, как огромная фигура мужчины, снова встала у края кровати и сложила руки на груди, не способствовала душевному равновесию совершенно.