... И скрылся с места преступления...

– Я понимаю, что вы имеете в виду, – сказал Кортленд. – Возможно, Аткинсон заподозрил, что на машине фальшивые номера или у него просто появились какие-то основания задать водителю вопросы, и тот решил убрать его. Другими словами, вполне вероятно, Аткинсон в схему не укладывается... А какая связь между миссис Китт и Чарлзом Джексоном?

– Через суд, – просто сказал Роджер. – Одно время Джексон работал в Лайгейте и иногда действовал в поддержку местной полиции. Мотивом здесь может быть месть – поэтому я сейчас ищу дела, по которым Джексон выступал на стороне обвинения, а миссис Китт выносила приговор. Видимо, обвиняемый считал, что его наказали неправильно. И, скорее всего, человек этот предпочел иметь дело с судом магистров, а не с настоящим следствием...

– Но с тех пор, как Джексон готовил дела для обвинения, прошло уже много лет, не так ли?

Кортленд тоже не терял времени даром, подумал Роджер.

– Ненависть – стойкое чувство.

– Что ж, как бы там ни было, надо всех проверить, – сказал Кортленд и постучал пальцами по отчету, который ему принес Роджер. – А есть что-нибудь по тем двум, которые угрожали Джексону?

– Нет, но я жду дополнительную информацию. И я хотел бы еще кое-что сделать.

– Что именно?

– Установить наблюдение за Джексоном и его женой, – на случай, если убийца предпримет еще одну попытку. Мне понадобятся еще четыре человека.

– Можете взять.

– Спасибо, – сказал Роджер.

Двоим полицейским он дал задание следить за всеми перемещениями стряпчего и его жены, двоих оставил на смену. У него возникло смутное предчувствие, что Джексонов подстерегает опасность, – он понимал, что скорее всего причиной тому жестокость водителя-убийцы, что в действительности Джексоны находятся под охраной полиции, но ничего не мог с собой поделать. События развивались по одной и той же схеме: темнота, безобидный автомобиль с приглушенным светом фар, яростный рев двигателя и – удар. Но если вспомнить, каким образом была избита миссис Китт, то получится портрет человека чрезвычайно жестокого, человека, который атакует не по шаблону.

Роджеру не давала покоя одна мысль: ведь мог быть еще кто-то, связанный с двумя предыдущими жертвами, неизвестный, на кого в любой момент мог обрушиться удар.

Началась борьба со временем, борьба за жизни ничего не подозревающих людей.

Вернувшись от Кортленда, Роджер составил список вопросов и направился к лифту, который поднял его в лабораторию. В Скотленд-Ярде было несколько лабораторий, они обслуживали все подразделения, не подчиняясь ни одному из них напрямую; существовал также специальный лабораторный зал, в котором проводились самые различные эксперименты и исследования. У одной из стен стояла широкая и длинная скамья, в то утро она была буквально завалена газетами – неповрежденные газеты с одной стороны, обгоревшие – в середине, обуглившиеся – в дальнем конце. Здесь же выстроились полусгоревшие книги и пустые обложки из-под газетных вырезок – все это привезли из дома миссис Китт. В углу зала, словно призрак, маячил фотоаппарат на штативе, прикрытый темной тканью. На столе стояли огромные резервуары с химикатами, в одном из них лаборант осторожно промывал обугленные страницы. Еще один криминалист сидел за маленьким столиком и заносил на большие листы бумаги все то, что удалось разобрать в обгоревших документах. Роджер оглянулся по сторонам и подошел к сидящему за столом человеку:

– Нашли что-нибудь?

– Ничего конкретного, – ответил тот, – есть только одна новая информация.

– Что именно?

– Она подшивала вырезки статей о проповеднике Пите.

– Они тоже сгорели?

– Да, за исключением тех, что остались в газетах, до которых наш приятель не успел добраться, – миссис Китт, видимо, тоже не дошла до них. По крайней мере, из этих газет она вырезок не делала. Хотя, надо сказать, в последнее время он не очень-то часто выступал в печати, а может, газеты просто устали от его изречений. Раньше его речи публиковали чаще.

– Сейчас он перешел на письма тех, кто, по его мнению, может оказаться полезным. Он созывает митинг, – сказал Роджер.

– Опустился уже до митингов? Бедняга!

– А у миссис Китт много вырезок по нему? – спросил Роджер.

Сержант посмотрел в свой лист:

– Мы обнаружили упоминания о нем на семи полусожженных листах, во всех газетах, в трех вырезках, которые обгорели по краям и на семи неповрежденных страницах. Все вырезки на одну и ту же тему: преподобный гневно обличает автомобилистов и водителей, нарушающих правила.

– М-да, – произнес Роджер задумчиво. – Где он живет? Его имя упоминалось в отчете, который сегодня утром прислали из Тоттинга, в рапорте констебля. Как же зовут этого паренька? А, Дэвис, точно, Дэвис, – Роджер говорил словно сам с собой.

– Проповедник Пит живет в Тоттинге, – откликнулся сержант, – где-то здесь был его адрес.

Он перелистнул газету:

– Вот, Филдс-вью, 188. Послушайте, там же погиб Аткинсон!

– Верно, – сказал Роджер.