И смех и грех, или Какая мука - воспитывать!

— Короче, — твёрдо посмотрел он на Ваню. — Меня не интересует, как ты этого добьёшься, можешь хоть трахнуть её или отпиздить, но если ты мужик, то сможешь бабу успокоить и сделать так, чтобы отстала.

— А он уже успокоил, — открыла Кристина какую-то дверцу в офисном шкафу и достала оттуда начатую бутылку Егермейстера. — Пришел сюда со своей этой девчонкой. — Открутила пробку и зажав её меж зубов, плеснула себе в бокал. — Аг-го.

— Что? — Жорик поморщился при виде новой бутылки, но отбирать уже не стал.

— Тьху ты чёрт. Подержи, — сделала женщина шаг к Ивану и протянула бокал.

— Да пошла ты, — повёл плечом парень.

— Подержи, пожалуйста, — попросила женщина Василия, и тот принял посуду. — Марго! — крикнула брату, закручивая пробку.

— Марго? Это ещё кто? — сдвинул брови Георгий.

— Он их опекун. — Тина отобрала бокал у Базина и показала им на Беспалова. После чего сделала большой, глубокий глоток.

Жорик нахмурился и посмотрел в пол. Потом поднял голову на Ваню с ухмылкой в уголках губ.

— Ты, что её трахаешь, что ли? — и улыбнулся шире.

Ба-бах!

Вспыхнули пламенем предохранители Беспалова, и мозги погасли в долю секунды. Сдохли. Он как машина — без эмоций и с нулевым выражением лица молниеносным, механическим движением робота, заряженного только холодной яростью рефлексов и инстинктов, схватил Аватара за грудки, дёрнул на себя и сам навстречу ринулся головой, увеличивая скорость удара лбом в нос. Раздался звонкий, болючий хруст хрящевой ткани, нечеловеческий вопль, и парень с силой оттолкнул Жорика.

Георгий улетел спиной прямо в шкаф, и комната наполнилась страшным грохотом — на беднягу сверху посыпались папки с бумагами, пакетики с семечками, коробки с канцелярией и пиротехникой и даже разбилось пару бутылок с алкоголем.

— Не хочу из-за вас сраться с отцом, — ровным голосом сказал Иван Кристине, когда последние листы бумаги сползли с головы Георгия Артёмовича, — но если ты ещё раз приблизишься ко мне, я тебя действительно оттрахаю. Сначала в жопу, а потом сразу же в рот, раз уж у тебя там везде так чешется. И кончу тебе в самые гланды.

— Э-з-а… гк… — заворочался Жорик. — Ты мне… нос сломал… А-а-э… с-с-сук-к-ка-а-а…

— Я тебе жизнь сломаю, — повернул к нему голову Ваня. — Отнесу Толяну все её эсэмэски, — ткнул пальцем в мадам Мартынову, — и вы узнаете, что такое терять всё в один момент. Как Синдерелла в ноль-ноль по Москве.

Кристина со слезами на глазах униженно отвернулась в сторону.

— Пошли, Базин.

— Что? Уже?! — подпрыгнул от разочарования Дально-Бой. Он много раз видел, как умеет бить его друг, но кровь от зрелища закипала в жилах каждый раз заново. У Беспалова всегда это получалось от души и с оттяжкой. Что и говорить, любил он это дело. — И это всё?

— Пошли! — схватил его за локоть и подтолкнул к двери Ваня.

Настроение упало до отрицательных значений. В принципе, он мог бы свалить отсюда вместе с Ариной хоть в сию секунду, но понимал, что не имеет права срывать всю компанию.

— Как ты оказался в кабинете? — протянул ладонь Васе для пожатия, когда шли по коридору в зал.

— Сначала ты нырнул где Тинкин кабинет, а потом Жорик. — Сжал и хорошенько тряхнул руку Ивана Базин. — Ну и я. На всяк случай.

— А её одну оставил?

— Обижаешь. Там Дамир с ними.

Они вошли в зал и остановились. За столиком сидела притихшая Арина и пытавшаяся с ней разговаривать Евгения. Мингалишев что-то листал в телефоне.

— А почему ты не сказал, что она не Марго? — поинтересовался Василий.

Беспалов брутально повёл ноздрями и вытер кончик носа.

— Марго слишком шустрая. Её уже в клубах узнают. Может, слух пойдёт что она «клубится», да её в училище не спустят с короткого поводка. Так надёжней.

Он заказал себе ещё выпить, после чего почти расслабился и даже сходил, пригласил на танец какую-то знакомую девушку.

— А почему её не приглашаешь? — отогнул на Арину большой палец Вася.

— Маленькая ещё, — покровительственно улыбнулся Иван девчушке.

При других обстоятельствах она бы на него неслабо спустила всех котов, но ей не давало покоя покрасневшее и даже немного припухшее пятно на его лбу, которое она рассмотрела даже в свете неоновых огней цветомузыки.

Чтобы слегка скрасить свою суровость и строгость воспитания опекун всё-таки разрешил подопечной попробовать «взрослый», «всамделишний» коктейль с алкоголем и выбрал знаменитый Б-52.

— Вообще-то, я хотела Кровавую Мэри, — пробубнила Арина, насколько позволяла музыка и шум разгулявшейся толпы.

— Пей, — ухмыльнулся ей Василий и, поднявшись, направился приглашать какую-то зацепившую взгляд девушку. — Кровавую Мэри я тебе сам могу дома сделать,

— Это Юля, — плюхнулся он на диван, когда вернулся. — Она мне нравится.

Беспалов уже знал, что Маринка Дально-Боя всё-таки оставила. Только в санаториях закончился сезон, тут же рассчиталась и отбыла к себе в Астрахань.

Когда ехали домой, Ивану позвонил отец. Даже сомневаясь, что до Степана Лавровича так быстро дошла цыганская почта о прецеденте в кабинете, парень на всякий случай отключил айфон.

«Не поеду завтра к нему, — размышлял он, вспомнив, что следующий день — суббота. — Береженого бог бережет».