И смех и грех… (лекарство от депрессии). Книга первая

Ещё на базе нашей 13 РД проводились тактикоштабные учения. Это означает, что в штабе Дивизии сидит Руководство и лёгкими движениями пальцев рук раздаёт ценные указания, а части и полки соединения должны их выполнять. Вот у нас, например, была объявлена боевая готовность «Полная», вследствие чего мы три ночи подряд проводили на 6 Технической Позиции. Причём наши заботливые командиры позаботились лишь о том, какие задачи нам поставить на эти трое суток (включая и ночное время). О том, что же мы будем кушать на завтрак, обед и ужин, никто и не вспомнил (из числа святейших), что привело ко всеобщему негодованию и праведному возмущению. Но потом пришёл замполит и всё разъяснил нам несведущим. Оказывается, в наших вещмешках — тревожных чемоданах должен быть запас продовольствия на одни сутки (сухпаёк), но так как у командования нет средств, чтоб в этот раз выделить от щедрот таковой, мы сами должны были его туда положить. Вопрос: «Почему в ваших вещмешках отсутствует сухпаёк?» Вердикт: «Виновен!!!»

И вот теперь мы поняли, как мы облажались! Ну, конечно же, в наших вещмешках должен быть сухпаёк! Правда, учитывая то, что мы остались на 6 ТП с обеда (тревога была объявлена в 12.00 дня), у нас не было времени его подготовить, но отсюда вывод — надо было предвидеть. Предвидеть и читать мысли святейших. Как?! Вы до сих пор не научились?! Очень плохо! Очень!!! И действительно плохо. Как мы сразу-то не поняли? Нас подталкивают ко Всемогуществу, а мы тут про какую-то еду вспомнили! Командиры, не жалея сил, не щадя живота своего, стараются для нас, стараются, а мы, неблагодарные, ещё и недовольны чем-то? Да за это убить мало.

А какие удивительные задачи они (святейшие) нам ставят! Да это ж надо ещё додуматься. Вот, например, в 3.15 ночи дорожки подметать. (Чтобы святейшие стопы командующего не запачкались). А время на сон сколько выделяется? Целых 4 часа!!! Да Ленин столько же спал, а то и меньше. А вы тут про еду, да про еду… И вправду стоит задуматься над своим поведением недостойным, после таких нотаций. Почему это я до сих пор всемогущим не стал?! Не спать, не есть, не умываться, не ходить в туалет до тех пор, пока не станешь Всемогущим! Даёшь!!! Ура-а-а-а!!!

Вот так мы тут и живём. Так что скоро прилечу в отпуск (как только стану всемогущим) на своих волевых усилиях. Ждите!

Крепко целую и обнимаю! Очень вас люблю!!!

Искренне ваш

боевой офицер Антон из «Единения»

Маленькая революция

Егоров Тимофей

Когда я попал в армию, то был немного шокирован непривычной обстановкой и поведением окружающих.

Во-первых, меня поразила речь: каждый первый «не стеснялся в выражениях», а каждый второй крыл трёхэтажным матом!.. Это резало мой музыкальный слух, привыкший исключительно к высокоинтеллектуальным беседам и поэтическим эпитетам.

Во-вторых, отношение тех, кто был выше по званию, к тем, кто был ниже по званию, было приказательным, т. е. безо всяких там спасибо-пожалуйста или «подождите немного — я сейчас». Всё было как в анекдоте: копаем отсюда и до обеда (от меня и до следующего дуба).

В-третьих, мы столкнулись с таким интересным явлением, как дедовщина (или «годковщина»), о чём и пойдёт речь далее.

Попав после полутора месяцев подготовки в учебной роте и принятия воинской Присяги в подразделение для прохождения дальнейшей службы, мы стали иметь дело со «старослужащими», т. е. теми военнослужащими, чей срок службы уже превышал наш на один или несколько призывов.

В нашем пока ещё не очень дружном коллективе новобранцев, состоящем из 15-ти человек, в первые три дня произошёл раскол на два, можно сказать, враждующих лагеря в пропорции 5 к 10. Дело в том, что нам практически сразу по прибытию в подразделение старослужащими был предъявлен список неписаных правил и предписаний, регламентирующих все стороны жизни и быта военнослужащих, проходящих срочную службу в данной части. Права и обязанности военнослужащего-срочника полностью определялись его сроком службы и «рангом», который присваивался ему после прохождения определённых ритуалов посвящения в этот ранг, когда для этого наступало время. Этот своеобразный «кодекс» регулировал, как я уже сказал, буквально все стороны жизни военнослужащего — от посещения туалета до убытия в отпуск. Это целая наука: кому что положено, а кому — «не положено»; кому «уже не положено», а кому — «ещё не положено»; кто «карась», а кто — «борзый карась»; кому сидеть за первым столом, а кому — за последним и т. д.

Принятие данного кодекса к исполнению из призыва в призыв считалось обязательным и само собой разумеющимся, а несогласных либо подвергали коллективному морально-физическому насилию, либо объявляли изгоями и всячески пытались задавить большинством, дабы либо склонить на свою сторону, либо спровоцировать дезертирство (самовольное оставление части) или (побочный эффект) самоубийство или попытку самоубийства. Итак, 10 человек — за и 5 — против.