И смешно и грустно

— Нет! Не смогу… — она отбросила ружье на кровать и, заревев, повисла у него на шее, прижавшись к щеке уже мокрыми от слез глазами. — Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты ехал! Чует мое сердце: добром это не кончится!

Евгений поднял ее на руки и сел на стул.

— Ну, чего ты разошлась? Ружье неизвестно где взяла… наверно, давно уже приготовила?

— Мне показалось, что ты от меня уходишь. Тихонечко так одевался, как будто сбегаешь… а ружье не заряжено… ну можно я тогда с тобой поеду? — без конца шмыгая носом, всхлипывала Светка.

— Нет, Светунь, — Женя стирал ладонью с ее щек слезы, — я один поеду, вечером буду дома. После вчерашнего разговора просто нестерпимо захотелось с ним увидеться. А ружье закопаем, когда приеду, а то на таких, которые любили за оружие хвататься, я уже предостаточно там насмотрелся… а ты точно чокнутая …

Поцеловав Женю и закрыв за ним дверь, Света начала быстро одеваться…

К обеду он уже был в когда-то родном Чертанове.

Вот и знакомые дом и подъезд. Перила, по которым они с Мишкой любили кататься в детстве. Пятый этаж. Лестница на чердак, куда лазали устанавливать очередную антенну для прослушивания радиостанции «Голос Америки»…

«Сколько раз я стучал и звонил в эту дверь? Тысячу? Больше, наверно. Ведь как мы с тобой подружились в третьем классе, так больше и не расставались», — постояв возле двери минуту, Евгений решительно нажал звонок.

Но в ответ тишина, хозяева, похоже, были на работе или еще где-то, и чтобы как-то убить время, пришлось бесцельно бродить по городу. Погода начала портиться: без конца моросил мелкий дождь, и холодный сентябрьский ветер пронизывал насквозь.

«Надо у соседей спросить. Может, съехал в другое место, столько лет прошло, значит, не судьба свидеться…» — Вернувшись через пару часов на ту же площадку, опять безрезультатно стучал и нажимал звонок. По-прежнему никто не открывал. Обшарпанная дверь напротив что-то ему напомнила.

«Витёк!» — вдруг осенило его, и, подойдя к квартире, Женя с силой постучал.

Витёк почти не изменился: такой же мелкий и пьяный, как и несколько лет назад, он недоуменно разглядывал гостя.

— Ты меня не помнишь? — спросил Евгений, подталкивая Виктора в комнату.

— Нет, но что-то знакомое…

Пройдя в комнату, Евгений усмехнулся, увидев на столе стакан и закуску: кусочек хлеба и луковицу. В углу стоял старый ламповый телевизор, непонятно как еще показывающий. Тщедушный Витька присел на табуретку возле стола, хлопал пьяными глазами и пытался вспомнить незваного гостя.

— Не трудись, все равно все мозги пропил. На суде кто сказал, что видел, как я у Михаила ключи взял?

Неожиданно Витька вскочил и попытался выбежать из-за стола, но Женя поймал его за шиворот и толкнул обратно.

— Ты меня убьешь? — перепугался этот тщедушный алкоголик.

— На фиг ты мне нужен… убивать тебя… лучше мне скажи, сколько он тебе заплатил? И я от тебя отстану.

— Тысячу… я боялся его и согласился… — начал мямлить Витек.

Евгений перебил его:

— Маловато…

— Ты меня вправду не убьешь? — все еще беспокоясь, Виктор достал из-за табуретки пластиковую бутылку и, подвигая стакан к Евгению, стал наливать прозрачную жидкость с запахом спирта.

— Да-а… Витя… денег его, похоже, ненадолго хватило… Ты мне не наливай, я эту бурду пить не буду. Я уже раз десять к нему заходил — нет его дома.

— Они с Инкой в семь обычно приходят.

— С какой Инкой, у него жена Марина была?

— Давно разошлись, бывшая жена с дочкой в другом месте живут. Ты его убить хочешь?

— Да что ты заладил?! Убить, убить… не собираюсь я никого убивать! Простил я вас всех давно, сам виноват, можно сказать.

Виктор успокоился и выпил четвертинку стакана. Понюхал луковицу и откусил кусочек хлеба.

— Ладно, Виктор, пойду я на улицу, а то дышать нечем у тебя. Самое интересное — как ты еще не подыхаешь от такой жизни?

— Не знаю, наверное, потому, что сосуды чистые у меня, холестерин не откладывается.

Евгений засмеялся и достал из кармана двести рублей.

— Холестерин… На, держи, алкаш, купи нормальной водки и выпей за мое здоровье.

Пришлось еще некоторое время сидеть в беседке на детской площадке. Уже начинало темнеть. Без конца чудилось, что кто-то на него смотрит, но, оборачиваясь, не замечал ничего подозрительного. Наконец Михаил появился. Он шел, улыбаясь, к своему подъезду, но не один — с девушкой. Евгений предположил, что это и есть новая жена Михаила. Девушка, идущая рядом с Михаилом, жалась к нему, а он одной рукой обнимал ее, а в другой нес большой черный зонт. «А ведь на всех фотографиях мы с ним стоим в обнимку», — с грустью вспомнил Женя.

Глядя на крепкую и высокую фигуру бывшего друга, он вспомнил, как в уличных мальчишечьих разборках было достаточно показать пальцем в его сторону — и боевой пыл противников сразу сходил на нет.

«При ней не буду подходить, вызову на площадку да поговорим», — решил Евгений.

Они скрылись в подъезде, и Евгений напрягся: «Сейчас поднимутся, и тогда зайду». Прошло минут десять, а свет в квартире так и не зажигался.