И снова девственница!

Потом опомнилась, ойкнула и виновато посмотрела на ворона. Тот лишь понятливо хмыкнул и улыбнулся. Тепло-тепло. Обнял, зарылся клювом в макушку и вздохнул. О том, что герцог Брионский собирался с ней сделать накануне казни, он говорить не стал. Впрочем, из ментала стало понятно, что на сей счёт она особо не обольщалась. Хорошо, что подробностей не знала! А ведь даже стражники оказались заранее подкуплены. Ну, ничего, теперь их никуда выше дворников не возьмут.

А потом снова ушёл, лишь томительно нежно поцеловав в сочные, манящие губы.

* * *

В отличие от опытного мага, Люба тяжело отходила после незапланированного слияния. Несколько дней слились в одну муторную липкость. Голова гудела, словно чугунная. Девушка просыпалась, справляла естественные потребности, что-то ела, пила и вновь засыпала. Иногда приходил Корд. Уставший, с тенями под глазами и сальными из-за нехватки личного времени волосами. Садился на край кровати, гладил по голове, целовал вялые губы и вновь уходил. Работать.

Тот небольшой разговор о коварных планах Брэга довольно быстро отошёл на задний план, все мысли, точнее сны занимали неразрешимые противоречия. С одной стороны, она часто видела свою дочурку. Правда, теперь Зойка не плакала, а просто смотрела в окно. По стеклу бежали струи дождя, громко стучали о карниз, размывали видимость. Девочка всё время спрашивала бабу, когда же вернётся мама, а та не знала что ответить и звала смотреть мультики. В какие-то моменты она поддавалась, и тогда от сердца отлегало, но чаще всего Зойка утыкалась курносым носом в стекло и продолжала неотрывно смотреть на дорогу.

С другой стороны, Люба чувствовала непреодолимую тягу к одному невообразимо сексуальному ворону! Она вновь переживала тот огонь, что он разжёг в её крови, сладость губ, властные движения языка, горячие руки, дарившие негу. А ещё вспоминались те сложности, что окружали Кордована всю его долгую жизнь. Как и без того непростой характер постепенно покрывался толстой коркой брони из равнодушия, цинизма, а порой и беспощадности. Ведь по мере достижения им профессиональных высот друзья, родственники, не говоря уже о знакомых, все как один хотели от него лишь одного — выгоды. А враги на деле показали, как можно умело использовать любую слабость, милосердие и прочие душевные порывы против недругов.

Череп, как ни странно, не беспокоил вовсе. А как пугал: ты умрёшь, отступись! И что? Сгинул куда-то, хитрослепленная плазма! Чего, спрашивается, донимал?

В какой-то момент девушка проснулась от осторожного прикосновения своей новой горничной.

— Ваше Высочество, пора вставать.

— Зачем? — равнодушно уставилась в едва розовеющее небо за окном. Восход? Или, наоборот? Кто его сейчас разберёт.

— Надо принять ванну, сделать причёску, накрасить, — принялась перечислять служанка, — потом платье принесут.

— О! — оживилась Люба, — Мне теперь можно выходить?

— Пока нет, — румянец смущения, — но через два часа господин Кордован просил вас быть готовой.

Обрадовавшись, попаданка почти бодро сползла с кровати и потопала в ванну, где её уже ожидала горячая, умопомрачительно пахнущая розами вода. Плотный завтрак, макияж, маникюр и прочие женские радости говорили сами за себя — её ждёт свобода! Ну, не будут же её наряжать для судебного процесса? Да и Корд бы тогда предупредил… В общем, что бы ни предполагала девушка, то, что её ожидало не входило ни в белый, ни в чёрный список. И когда она это поняла — в комнату внесли чёрное, словно сажа, траурное платье — то выматерилась так, как не выражалась лет десять. Вслух. На себя и свою глупость.

Встревоженная служанка тут же кинулась к кувшину с питьём.

— Госпожа, пожалуйста, успокойтесь, — подала стакан с соком, — вот выпейте, вам сразу полегчает!

— Спасибо! — она приняла напиток и залпом его выпила. — Что ж ты сразу не сказала о похоронах? А я, ворона, совсем об этом не подумала.

Искреннее раскаяние охватило Любу. Да, она потеряла чувство времени, да, более животрепещущие чувства заполонили сознание, но принц мёртв, причём по её вине, пусть вынужденной, но прямой.

— Дура! — Простонала девушка. — Большая эгоистичная дура с дырявой головой и потерянной совестью!

Если в сок добавили успокоительное, то оно явно не подействовало. Она обхватила себя руками за плечи и затравленно посмотрела на служанку. Муки совести накатили так неожиданно, что она с трудом справлялась с эмоциями. Да, Брэгдан знатно расшатал её психику, пусть она и держалась стойким оловянным солдатиком.

— Мосье Кордаван, — пугливо затараторила та в служебный амулет, — пожалуйста, вы срочно нужны.

Не прошло и минуты, как вышеозначенный материализовался посреди комнаты. Взглянул на потерянную пичужку, удивлённо приподнял бровь, на что Марша недоумённо пожала плечами.

— Корд, — жалобно прошептала принцесса, — я такая тварь…

Он стремительно шагнул к девушке, укутал в тёплых объятьях и вдохнул аромат, который узнает теперь из тысячи.

— Что ты, милая, — обеспокоенно прошептал ворон, — что случилось?

Служанка тактично удалилась из спальни, хотя уши так и зудели от любопытства.