И снова девственница!

– Смотри, вот только что темнота за окнами была, а сейчас уже солнце светит, – ткнул пальцем в дебильно подвывающего мужика Корд. – Он и это сам наколдовал?

– Раз ты такой умный, шел бы туда, – покатывалась со смеху Люба. – Показал бы им всем кузькину мать!

– Скорее едрена батона, – поправил половую принадлежность маг и выключил телевизор. – М-да, что у вас только ни делают, лишь бы отвлечь население от реальных проблем.

– Можно подумать, вы с Базальдом таким не грешите?

– Не настолько, – хмыкнул Ворон и потянулся к ехидной красавице. – Милая, не желаешь прогуляться?

– Куда? – настороженно замерла жена, почуяв явный сексуальный голод, но не желавшая выходить на улицу.

– В спальню, – успокоил тревожные мысли Корд и, схватив в охапку взвизгнувшую от стремительного движения жену, телепортировался в центр кровати.

– Вообще-то, – срывающимся от страсти голосом подначивала Люба, – у нас перед свадьбой жених и невеста спят порознь, желательно – в разных домах.

– С учетом того, что в твоем чреве мой ребенок? – не обращая внимание на местные предрассудки, он точными, быстрыми движениями раздевал «невесту». Опыт. И удобная одежда.

– Ах! – только и смогла ответить она, плавясь в жарких объятиях.

Свадьба была красивая, но малолюдная. Родню со стороны невесты представляли дядя Сева с семьей и бессмертная Фаина Григорьевна. Всем им оплатили перелет в оба конца, несмотря на то что отношения с женой маминого брата не отличались особой теплотой. Тем не менее кузен Яша никогда не отказывал в посильной помощи, не говоря уже о самом Всеволоде. К безмерному удивлению невесты, Жардан решил присоединиться к празднованию. В своем истинном облике, ясное дело.

Иномирный шелк платья сразил всех наповал, особенно женщину-регистратора. Надо ли говорить, что Корд еще неделю неприлично ржал, вспоминая неистребимые совдеповские интонации, вылетавшие из карминно-красного рта. Танец молодых под дребезжащий синтезатор добил его чувство прекрасного окончательно. Зато после загса все пошло куда более изысканно: приятный ресторан, мелодичная музыка, вкусная еда и никакого тамады! Просто посидели, а потом отправились в поместье и с визгом бросились купаться. А в холодильнике стояли замаринованное мясо, рыба, свежие овощи, фрукты и целая гора мороженого.

– Как только закончится моя каторга, я сразу к вам! – восторженно распылялся Жардан. – Как тут здорово! Можно делать что хочешь!

– Имей в виду, в постель к тебе просто так никто падать не будет, – подколол сластолюбца добрый братец.

– К нему? – Люба критично оглядела поджарую фигуру и волевое лицо. – Будут. Вот только это будут девушки из той категории, от которых могут возникнуть венерические проблемы.

– Какие? – не понял термина псевдокороль.

– Срамные болячки, – с особым садизмом уточнила сноха.

Красивое лицо заметно опечалилось, но не прошло и половины минуты, как вновь прояснилось.

– Ты ведь дашь мне лекарский амулет! – Кузен не просил, а утверждал, за что Ворону захотелось щелкнуть его по носу.

– Не-а, – воспользовался ситуацией Корд, – только если это смертельно. А так будешь лечиться с помощью достижений местной медицины. В бесплатной больнице, – мстительно добавил он за всю нервотрепку, которую кузен доставлял ему своими бесчисленными бабами.

– Эй, ты что? – искреннее возмущение еще больше насмешило молодоженов.

– Бросай ты это дело, – веско проронил маг. – Тебе давно за сорок, пора уже строить нормальные отношения, а не снимать сливки с чужого пиршественного стола.

Жардан, естественно, смертельно обиделся, что не помешало ему продолжить веселье с Яшкой – у них явно намечался ночной загул по городу.

После пары суток отсутствия в другом мире Корд любил выйти из подвала и сразу нырнуть в бассейн. Разумеется, предварительно раздевшись до плавок. Теперь та одежда его душила, казалась чрезмерной, и он с удовольствием осваивал джинсы, футболки, бермуды и прочее. Глядя на него в фирменных джинсах и белой майке, Люба невольно вспоминала моделей из журналов, отличавшихся мускулистой поджаростью и резкими линиями скул. На себя она старалась лишний раз не смотреть, поскольку неумолимо полнела, к родам превратившись в круглый шарик. По крайней мере, ей так казалось. Муж всячески убеждал ее в обратном, особенно по ночам. С каждым днем – все медленнее и осторожнее, но вовсе не по собственному почину, а по просьбе благоверной.