И сон чудесный снился мне (СИ)

  Но беседа, едва успевает начаться, как нас прерывают. Дверь в приёмную приоткрывается и кто-то совершенно канцелярским голосом, но, всё же, взволнованно сообщает: "Кого-то ржавой иглой режут!", дверь захлопывается. Воланд (ну, а как я его должна называть, если на кабинетной табличке так написано?) шустро встаёт со своего места и включает экран на стене напротив. Там какое-то ток-шоу, или розыгрыш. Телепередача, в которой над человеком совершаются якобы магические действия. Публика смеётся. А Воланд серьёзен. А я вспоминаю кроваво-кишечные шоу из книги, "Торговцы болью", да, точно, так назывался рассказ. Происходит примерно то же, может, это экранизация, кино? Человек в центре экрана лежит беспомощный, вот у его лица, прямо у щеки мелькает острый предмет. Манипулирующий и ассистенты шутят... А мне совсем не смешно, я понимаю, что сейчас будет настоящая операция, как в больнице. Будут резать, колоть, будет кровь. Воланд оборачивается, глядит на меня, да, ты всё поняла верно.

  - Хочешь посмотреть?

  Я киваю, да. Он улыбается, такой ответ ему интереснее, чем "нет".

  И тут же мягко убирает меня из приёмной.

  VI

  Мне вчера приснился сон:

  Я гуляю без кальсон.

  Без обеда и хвоста

  Я гуляю вдоль моста.

  На мосту стоит кровать,

  я в нее улегся спать.

  А потом я вижу сон:

  Я гуляю без кальсон...

  (автор неизвестен)

  - Мам, ботинки порвались.

  Правый башмачок, и, в самом деле, глядит на меня укоряюще-голодным ртом, на левом липучка болтается на нитке. Мамаша...

  - Ложись спать, мой хороший, завтра выходной, купим новые.

  Идём. Длинный одноэтажный универмаг старой постройки, растянутый на весь первый этаж дома. Здесь три двери на вход-выход, я помню, ходила не раз. Половина отделов уже сворачивает работу, мы припозднились, поэтому идём очень быстро, иду я, а Митька тащится на руке. Ту дверь, в которую зашли уже с грохотом закрыли, вот промелькнула вторая - тоже закрытая. Ботинок не видно и теперь хочется уже просто выйти, вон она третья дверь, в конце магазина, открытая. Спешим. Что-то мокрое и холодное нагло шлёпает меня по ногам: это тряпка, местная уборщица не особо церемонится, однако! Я не обращаю внимания, сын недоумённо оглядывается. Однако, я уже на полу, сын шлёпается через, что-то металлическое звенит об пол, стукается об дверь, скорее всего, какая-то "ценность" из кармана мальчишки. Набиты нужными вещами, как у любого порядочного человека его возраста. Митька поднялся, а меня весьма неделикатно рукояткой швабры подталкивают (да, прямо, пихают больно!) к двери. Оборачиваюсь, надо же, у старухи такие глаза, такие, я не знаю. Глупо, родные что ли. Господин с выстриженной лысиной возится с ключами с наружней стороны двери...

  - Погодите, мы же здесь! Не вышли!

  Он смешно помогает себе брюшком, налегая на дверь. Гадкий скрежет.., дверь не закрывается... Здоровенный гвоздь (каким крепят шпалы на железной дороге) застрял в дверном проеме, торчит снизу. Ура Митькиным карманам.

  Я отталкиваю наглого дядьку:

  - Пойдём, сынок.

  Какой холод в спину... Сын бежит впереди, и я с удовольствием перехожу на крупную рысь...

  "Дзинь-дзинь-дзинь..!"

  "Дзинь-дзинь !!"

  Жёлтая футболка велосипедиста.., перекошенное руганью лицо водителя "Газели".. некрасивы. Зачем они сближаются на совсем уж интимное? И сливаются в одно...

  VII

   Мы друг напротив друга. Сидим за узким столом. Я не знаю кто это, он или она, по силуэту человек. Ничего не говорит, мы общаемся без слов. Хотя, что за общение..., мало приятного. Давит на меня, пытаясь парализовать волю. Мою-мою, не свою же. Я не могу встать и уйти. Понимаю, что если покажу, что боюсь Этого вот, мне - всё. Сижу, не отклоняясь. Страшно по-настоящему становится, когда он-она-оно, исчерпав свои возможности на дистанции в полтора метра разделяющего нас стола, начинает медленно приближать ко мне лицо. А там, кто знает насчёт лица: на Существе белый балахон с капюшоном, и виднеющаяся часть "фейса" тоже бледная. Насчёт глаз - не пойму: вроде они есть, и щель рта - тоже. Оно Жуткое, хоть и не сильно эстетически страшное. Приближаясь, просто и скромно физически поглощает всё пространство вокруг. В себя. Я не отклоняюсь, упёрлась. Как в трамвае недавно: сижу, на остановке тётка заходит, неприятная до глубины души. Дико не хочется, чтобы садилась впереди меня, хотя знаю, что сядет. Садится, а у меня ноги под сиденьем вытянуты, голые, и убирать я их не хочу. Коснёшься, думаю, их - и я умру. Но ног не уберу ни за что. Хотя здесь, кажется, хуже: оно уже меня практически ест. Расстояние между нашими лицами сантиметров в десять, физиономия Этого уже у меня в расфокусе.., и тут озаряет: а чего это я молчу? По его правилам? До того, помнится, хоть и мысленно, переговаривались, о чём не помню. Возможно, тварь интересовалась насколько я калорийна... Не раскрывая рта, прямо ей в голову, чётко и даже с улыбкой (ну, и пусть что дрожащей) говорю: "Я тебя не боюсь!", параллельно пропитываясь простой фразой.

  Физиономия исчезает.

  - Мам, я тебе там закладку на смерти положил!" - ф-фух, пробужденьице...

  - Вот, спасибо, дорогой...