И сплетаются нити судьбы...

— Она спортсменка, что ли? Спринтер? Марафонец? То есть марафонка? Или как там еще? — раздалось из динамика удивленно.

Ромала не удержалась и улыбнулась.

— Не думаю, — ответил Дима.

— Ну, от твоей машины бегать-то?!

— На тот момент она не знала, что я за ней слежу.

— Господи Боже! Какие страсти! Нужно будет ее предупредить, чтоб она не очень-то верила тебе!

— Ну, в принципе, ты это уже сделала, — как бы между прочим заметил парень. Ему самому становилось смешно, но хохотать в голос он не мог, так как в голове тут же начинало звенеть.

Марина перестала смеяться, даже затихла по ту сторону телефона.

— То есть? — спросила она настороженно.

— Она нас слушает! — засмеялся он и охнул от боли.

Динамик хрюкнул и затих.

— Мариш, ты где? — спросил парень.

— Тута, — ответила девушка. — Ну, здравствуй, красивая девушка.

— Здравствуйте, — тихо ответила Ромала.

— Ну, зачем так официально? Давай сразу на «ты»! Димыч, хрюндель, сразу скажи тогда: тебя ждать — нет?

— Нет, Мариш, я не могу!

— Ага, понятно! — пробормотал динамик. — Здравствуй, новая любовь, старые друзья уже не в тему, так что ли?

— Мариш, ну ты чего? Я не из-за… — и тут Дима впервые подумал, что даже не знает, как зовут его новую знакомую. Он точно слышал ее имя, а вот запомнить сразу не мог. Точно, ведь он тогда на земле с кровоточащим затылком лежал. — Она тут не причем! Я упал просто!

— Откуда? — очень удивленно спросили на той стороне.

— У подъезда!

— Димыч! — очень грозно прервала трубка. — Ты мне что по ушам-то ездишь? Да у вашего подъезда всю зиму едва ли травка не зеленеет, а ты упал?

— Да я упал возле ее дома! Ушибся… весьма ощутимо! Едем сейчас из больницы! Сказали постельный режим! — кричал он так же, как его бывшая, и быстро добавил после последней фразы: — Зная твою язвительность, сразу отвечу — в гордом одиночестве сей режим соблюдать!

— Дим, давай как на исповеди: ничего серьезного? — тихо спросила Марина.

— Ничего! Зашибся маленько, а так всё хорошо, прекрасная маркиза!

— Ладно, на сей раз прощаю, — в конце концов смилостивилась трубка. — Звони давай и не смей больше сбрасывать мои вызовы! Мне же нельзя волноваться.

И парень нажал отбой.

— Адрес говорите, — меж тем сказала Ромала.

Дима будто вынырнул из воспоминаний.

— Что?

— Адрес! Куда вас доставить? — пояснила она.

У девушки слипались глаза. Разница во времени была не в пользу организма. Клонило в сон. А парень будто язык проглотил, будто все силы были потрачены на этот разговор с Мариной.

— Вот ведь черт! Домой я тоже не могу явиться в таком виде, — пробормотал он.

— Так и оставались бы в таком виде в больнице! — рявкнула девушка. Ей уже изрядно надоело нянчиться с ним.

— Слушайте, если вы думаете, что мне вся эта ситуация нравится, то глубоко заблуждаетесь! Я сам не рад этому, но время обратно не пролистаешь, не книга. Так что буду вам очень благодарен, если вы остановите машину где-нибудь. Меня мутит что-то.

Ромала глянула на него и остановилась. Дмитрий долго не мог открыть свою дверь, а потом фактически выпал из машины. Девушка обежала ее и поддержала парня, но он отвел тонкие руки и поплелся в сторону сугробов, зачерпнул на ходу снег и приложил к виску. В голове болело очень отчетливо и мутило ужасно. Вот ведь его угораздило! А ведь всё могло бы быть иначе. Он бы уже сидел у Маришки, ел мясо по-французски и потягивал мартини. Воспоминания о спиртном были сейчас весьма некстати. Желудок полез наверх, и Дмитрий судорожно задышал.

— Может, всё же в больницу? — робко спросила девушка.

Оказывается, она всё время стояла рядом и видела его слабость. От этой мысли стало еще гаже на душе.

— Езжайте домой, без вас разберусь. Уже взрослый мальчик, — буркнул он зло.

Но черноглазка была не робкого десятка. Подошла к нему ближе, проваливаясь тонкими каблучками в снег, подлезла под руку и побрела с ним к машине. Потом была опять дорога, подъезд, но какой-то незнакомый, и, наконец, подушка, такая мягкая и долгожданная.

Глава 18.

Проснулся он от разговора. В квартире кто-то говорил, наверно, бабуля опять телевизор не выключила, а может, вновь утешает Настасью Андреевну с четвертого этажа, поди, муж избил в очередной раз. Дима кое-как разлепил глаза, и когда те привыкли к полумраку комнаты, он смог разглядеть бледно-голубой потолок и такие же бледные стены. В глянцевом потолке отражался диван, на котором и почивал парень. И когда это бабуля успела всё поменять? Он поднялся на ноги и пошел на голос, который он где-то слышал, а вот где именно — вспомнить не мог. Оказавшись в прихожей, парень, наконец, понял, что находится в чужой квартире. Шумела вода, и во рту сразу стало сухо, как в пустыне. Тут дверь ванной открылась, и прямо на него выскочила та самая черноглазая девушка. Она на удивление оказалась маленького роста и очень миниатюрная. А он-то уж подумал, что ему просто приснилось. Ромала вскрикнула от неожиданности и отступила на шаг назад.

— Это я, — зачем-то сказал Дмитрий.

— Вижу, — ответила она, прижимая телефонную трубку к груди.

— Я не хотел вас напугать.

— Так же, как днем? — съязвила она.