И сто смертей(Романы)

После увольнения из армии капитана К. Линдемана взяли на службу в формирования Кайтселийта, где, несмотря на периодические запои, он продолжал служить благодаря личной поддержке командующего Кайтселийтом генерала Орасма, с которым Линдеман находился в родственных связях. К. Линдеман был разведенным, отцом взрослой дочери и жил в последние годы в маленькой однокомнатной холостяцкой квартире на полуострове Копли в Таллине.

Дом он покинул по совету бывших сослуживцев в начале июня. Встретив в виймаствереских лесах полковника Мардуса, которого знал еще по службе в Нарве, К. Линдеман вступил в его отряд.

Ни один из атаковавших волостную управу жителей Виймаствереской волости прямо домой не направился, поскольку все опасались преследования со стороны противника, сил которого установить не удалось. Имена принимавших участие в нападении жителей деревни Курни были установлены парторгом волости Рудольфом Оргом, который спустя полчаса после того, как была отбита атака, вместе с группой милиционеров объехал все вызывавшие подозрения хутора.

В то время как парторг Р. Орг во дворе хутора Ванатоа разговаривал со своей сестрой Хельгой Саарнак, ее свекровь Амалия Саарнак подглядывала через приоткрытую дверь во двор и кляла вполголоса:

— Иуда! Теперь родного мужа продаст!

Слова А. Саарнак слышала только находившаяся в комнате кошка, которая, испугавшись прозвучавшей в голосе старой хозяйки злобы, шмыгнула на кухню.

14

Посыльный разбудил Эрвина Аруссаара перед самым восходом солнца. Эрвину казалось, что он только заснул, глаза болели и слипались.

В штабной палатке начдив, капитан Паюст, тоже с красными от бессонницы глазами, объявил, что Аруссаару временное придется поступить в распоряжение начальника артиллерийского снабжения дивизии. Требуется немедленно доставить снаряды для семидесятишестимиллиметровок в первый дивизион, начартснабу же неоткуда взять сопровождающего, который был бы одновременно и запасным шофером. А без него нельзя высылать к передовой машину с боеприпасами. Дивизион каждую минуту ожидает атаки немцев, тогда уже будет поздно думать о подвозе снарядов.

— Сгоняешь и к обеду вернешься, — сказал начдив. — До этого мы отсюда никуда не тронемся. Если уж только очень будут город бомбить, то, возможно, оттянем матчасть на восточный берег Шелони, так что найдешь.

Синий с длинным кузовом «интернейшнл» уже стоял на школьном дворе и был готов отправиться в путь. Эрвин обошел грузовик, оглядел его и поскучнел. Накрытый белесым, выгоревшим брезентом груз был внушительным, длинный кузов лежал на плоских, почти выпрямленных рессорах. Возможно, машина с самого Тарту кряхтела от перегрузки, кто знает, не дала ли какая из рессор трещину на ухабе. И вообще предчувствие опытного шофера заставило Эрвина морщить лоб. «Интер» — машина слабая, дорога незнакомая и явно плохая, груз чрезмерный. Оказаться с такой поклажей засветло на дороге тоже опасно, начнут летать немцы, и поди знай, вдруг им как раз вздумается взять на прицел одинокий, медленно ползущий грузовик.

Шофер был русский, из вновь прибывшего пополнения. Начартснаб хотел было назвать его фамилию, не то Силантьев, не то Салинтьев, однако непривычные фамилии у Эрвина никак в памяти не держались. Парня звали Мишей, и на одну поездку этого было достаточно. Получив от начартснаба нарисованную на бумаге схему местонахождения дивизиона, Эрвин уселся в кабину и дал Мише знак: поехали. Тяжело урча, машина выползла со двора и свернула на шоссе.