И сто смертей(Романы)

— Мало или много, не тебе решать. Ты не для того поставлен на должность. Все подобные сообщения следует немедленно передавать нам, в у ком партии, а уж мы, если нужно, проверим и сделаем соответствующие выводы. Мы знаем общее положение. Не то охмурить можешь и себя и других. Два старика разведут тебе семь верст до небес, а сами в кулак посмеиваются, вот, мол, напугали красных! Взял бы да и тряхнул своего всевидящего кузнеца, поглядел бы, что за ассигнация там у него, может, от нее уже одна труха осталась! А ты вместо этого поднимаешь на ноги пол-уезда, благим матом орешь, что тебя бесы заморские попутали. А мне приходится от людей выслушивать, как мои кадры раззванивают! Мало я, что ли, повторял, что одной из важнейших задач сейчас является сохранять спокойствие и давать отпор провокационным слухам? Не попадаться на удочку вражеской пропаганды! Необходимо высоко поддерживать боевой дух народа, а ты что делаешь? Твои страсти-мордасти как раз и льют воду на вражескую мельницу. Знаешь, это уже вопрос партийной ответственности.

— Да уж как не так, поддержишь боевой дух, коли голову в кусты прятать будешь, — слегка устало бросил Рудольф. — Ну, посуди сам, как тут все точно сходится! Молодой барон из Куйметса отправился в позапрошлом году в Германию? Отправился. До этого он еще некоторое время работал в управлении по представительству имущественных интересов немцев. Служил он в освободительную войну в Балтийском батальоне офицером? Конечно, служил. Ну, а раз он позавчера заходил со своим напарником к кузнецу ремонтировать какую-то там железяку для рации, то ясно как дважды два, что он не случайно свалился с неба со своими шмотками, а его сбросили для дела. Тут и ребенку понятно. Какого черта ты мне еще пытаешься разъяснить?

— Послушай, Орг, — сказал секретарь голосом, не предвещающим добра. — Я вот выслушал эти твои домыслы, восходящие к мировой политике, теперь послушай-ка меня. По-моему, тебя хорошо бы определить в газету статейки пописывать, но для парторга волости все эти премудрости в настоящий момент нужны как корове коклюш. Ты что, не понимаешь, что первый долг парторга всегда и в любой обстановке прежде всего связаться с комитетом партии, доложить и выслушать, что думает по этому поводу комитет. Ты, Орг, связной между народом и партией. А то мне звонят из органов госбезопасности и спрашивают о саардеских парашютистах. Что за чертовы парашютисты? Где? Кто их видел? Никто, только цыганка бродячая растрезвонила по деревне? Знаешь, мне по твоей милости в дураках ходить неохота! Это еще вопрос, есть ли у тебя там какие парашютисты, или их и в помине нет, может, кому-то из твоих стариков в дурном сне приснилось, — это еще выяснить надо. Ну и к тому же поглядеть, почему он именно такой сон увидел, почему не увидел прихода частей Красной Армии! Или возвращения барона ждет? Возьмешь ли ты, наконец, в толк, к чему тебя эдакая трепотня привести может? В уезде и так уже слух пошел, что вернулись бароны и бедному деревенскому люду остается лишь шеи вытягивать, чтобы ярмо надеть, — где уж против старых хозяев попрешь! Будто и нет у нас Красной Армии!

— Ну, этого никто не говорил, — обиженно возразил Рудольф. — Мы и сами в силах Ханенкампфа и всю его шайку в любую минуту скрутить в бараний рог, кто этого не знает. Только есть ли смысл делать вид, будто их и в помине нет, пустой звук.

— Послушай, Орг, а ты все свое гнешь! Правы были люди, которые мне в самом начале говорили, когда я тебя рекомендовал в парторги, что легче связать бантиком корни кряжистой сосны, чем что-то тебе втемяшить. Давай кончим этот разговор! Больше ты у меня не поднимаешь никакой паники, никуда не звонишь, а говоришь только то, что видел собственными глазами. Это парторгу больше к лицу, а за ту историю мы тебя на бюро вызовем, видно, никуда не денешься, придется наказать.

Рудольф возмущенно замолчал. Через мгновение секретарь продолжал уже обыденным тоном:

— Положение в волости спокойное? Поймал убийц новоземельцев?

— Пока еще нет, ищем. В общем-то спокойно. Только насчет фронта бы узнать поточнее, где он сейчас, говорят и так и эдак, народ спрашивает, я не знаю, что ответить, И еще слышно, что по лесу рыщут мелкие отряды лесных братьев… Только, может, ты и это сочтешь за провокационный слух, за который ты мне по шее дашь.

— Ладно, ладно, — нетерпеливо прервал его секретарь. — Давно известно, что в лесах прячутся отдельные кайтселийтчики и кулацкие сынки. Или они что-нибудь серьезное предприняли?

— У них, видать, туго с оружием. Вчера одна группа попыталась совершить налет на волостную управу в Саарде, отбили. Ездил под вечер сам смотреть следы пуль, видел своими глазами. Иголку в мешке не утаишь, явно пронюхали, что вчера-позавчера ополченцам выдали винтовки. Но ты, видимо, уже наслышан об этой саардеской истории. Хорошо, что так обошлось, никого не убили.

— Думаешь, могут и у вас попытаться?